Исповедь странного человека

Пришел в себя я резко, будто вынырнул. Блин. Нифига себе, прикрыл глаза! Уснул! Стиралки пикали, сообщая о конце стирки. Развесив в сушилке полотенца, я наскоро ополоснулся под душем и, кивнув Михалычу (он тут сторожем и истопником подрабатывал), поплелся домой. А на выходе уже меня окликнула она, наш суровый босс.

— Евгений, зайди ко мне! — пронеслось по коридору.

— Значит так, Евгений, — сказала она, пристально глядя на меня. — Я вижу, ты справляешься со всем.

Она испытующе посмотрела мне в глаза. Я ощутил слабый, из-за усталости, внутренний протест, женщина неспеша отвела взгляд.

— Я решила поднять тебе зарплату. Но есть одно но, — сказала она.

Она тщетно пыталась что-то добиться от моего ошалелого мозга. Уже две недели пашу как проклятый, а кажется всю жизнь. Но после первых трех дней, она так же вызвала к себе и спросила, не тяжела ли моя доля.

Я, весь день, думающий, а не послать ли это нахрен и почти решивший уйти, вдруг почувствовал, как откуда-то из глубины поднимается волна ярости. Этот тон, насмешливо-унизительный, легкая презрительная улыбка, торжество в глазах. О, как же я ненавидел, когда на меня так глядели! Сколько раз я ничего не мог сделать! Ну, нет!

Удивил я ее тогда. «Что вы, мне нравится работа» — сказал тогда я, распаляясь какой-то холодной злостью.

Вот и сейчас, волна той эмоции будто смыла всю усталость. Я почувствовал какую-то веселую упертость. Что же за новую пакость мне уготовили?

— С завтрашнего дня, помимо того, что ты уже делаешь, ты будешь должен убираться в залах, — с какой-то радостью сказала она. — Полы там помыть, тренажеры обтереть.

— Хорошо, Алла Владимировна, — легко сорвалось с губ.

Фиг вы дождетесь, что я уйду. Ползать буду, ночевать здесь, но останусь.

Женщина немного удивленно, посмотрела на меня.

— Тогда все, иди, — качнула она головой.

Я вышел из здания фитнесс-центра, которым и управляла Алла, и, чувствуя еще не отпустившее веселье, двинул пешком.

«Конечно, уберусь!» — думал я, вспоминая, как мне объяснили то, что я буду должен делать в первый день…

… - Значит так, — говорила Алла, идя по коридору. — Люди приходят сюда позаниматься. Соответственно потеют. После занятий каждой группы, ты должен убрать все полотенца, коврики для упражнений, проветрить. Полотенца в стирку, потом покажу, где они сушатся, коврики помыть, потом просушить. До начала следующих занятий, разложить в зале чистые коврики и полотенца. Вот и все по залам. Понятно?

Я кивнул головой.

— Повтори, — настояла женщина, останавливаясь.

Я повторил ее слова, она кивнула и пошла дальше.

— Тут у нас сауна, там душ, — тоном экскурсовода продолжила Алла, указывая где, что. — Бассейна, жаль, нет. Но котельная своя. Дрова во дворе. За день нужно нарубить норму на завтра и сложить у печи. Михалыч покажет где…

Фитнесс-центр был бывшей баней, правда, основательно перестроенной. Корпус с залами для занятий, рядом здание маленькой котельной, там же и все хоз. помещения. Вроде все недалеко, но за день так набегаешься, к вечеру ног не чуешь. Так и работал…

* * *

Сентябрь пролетел незаметно. Я как-то втянулся в работу, уже не так уставал, даже разработал свою схему, как все сделать быстрее, исключая лишние телодвижения. Например: стирать все полотенца стал только вечером, пока они стирались мыл пол в залах, ну и еще кое-что. Начальница в мою работу не влазила, только вот времени у меня ни на что не оставалось. Да и честно говоря, зачем мне это время? Девушки нет, Вася тоже устроился работать, на «железку», и с утра до ночи пропадал на своих перегонах.

По вечерам я частенько стал оставаться с Михалычем погутарить. Вот интересной судьбы человек. Вышку имел, даже работал в каком-то НИИ, геолог, по стране поездил. Даже посидеть в местах не столь отдаленных успел. Но мне интереснее всего было слушать его про похождения по женской части.

— Понимаешь, — говорил он. — В каждой женщине есть струнка. Дерни за нее и она твоя.

— А деньги? — спрашивал я.

— Эх, парень, что деньги? — махнул рукой мужчина. — Это молодым кажется, все в деньги упирается. Сколько раз видел, приедут нефтяники, деньги из карманов выпадают. Покутят, погуляют само собой. Только я так скажу, что за удовольствие знать, что спят с тобой за бумажки? Нет их и все. В спину плюнут и уйдут.

Он затянулся папиросой.

— Нет, не то это, — его глаза сверкнули, какой-то молодой лихостью. — А вот коли, баба не каждого к себе пускает, за которой походишь, подобиваешься, вот то и есть самое интересное.

Его плечи расправились, и я с удовольствием понял, что этот пожилой человек и мне может фору дать. Передо мной сидел человек, который понял что-то в этой жизни. Хищник, охотник, сильный и матерый волчище. Такое вот брутальное ощущение.