Исповедь травы

- Знаешь, почему я стала единственной женщиной среди Рыцарей Залов? - все так же спокойно произносит Лоти. - Волки забрали меня к себе вместе с матерью, я жила у них пять лет, подчиняясь их законам. И по этим законам женщина в семнадцать лет должна стать женой воина, если только сама не воин. Лишь взяв в руки меч, я сохранила право вернуться в Кармэль и самой строить свою жизнь. А ведь я так боюсь, что однажды и мне придется кого-нибудь убить...

- Какие мы, ко всем чертям, Вышние! - горько выговаривает Снэйкр. - Ну проживет Сульвас четыреста лет, мы трое по двести пятьдесят - а Иниану ребенок убьет, не пройдет и года! Разве с такими бедрами рожают? Но она, видите ли, единственная, кто может передать наследие Ирралей... кому оно нужно, это наследие! Способностей у нас - кот наплакал, да и теми пользоваться не умеем, даже Золотого наречия толком не знаем!

(Я снова припоминаю рассказы Хозяина: Золотым наречием когда-то именовался Язык Закона, один из трех, несущих магический заряд...)

- Вот поэтому мы и прокляли своих предков, - довершает Сульвас со вздохом. - Когда поняли, что дети наши либо будут обычными людьми, либо вообще не будут. Лоти и Тэль - наша последняя надежда, они и по смертным меркам совсем молоды. А Снэйкр... - она опускает глаза и договаривает чуть менее твердо: - Снэйкр вот уже тридцать лет любит только меня. Мы слишком привыкли быть вместе - все пятеро...

И снова - без малейшего надрыва, просто и печально. Воистину - о настоящем проклятии не кричат. Против воли всплывает в памяти компания из квартиры Влединесс. Оказаться бы здесь кому-то из них, да заглянуть в глаза этим пятерым!.. Впрочем, лучше не надо - они бы и здесь сумели все опошлить.

- Я так понимаю, что я - первая, кому вы за все время это изложили, - произношу я в навалившейся тишине.

- Воистину, - склоняет голову Сульвас.

- Но почему именно мне? Или вы надеетесь, что если я пришла... оттуда, то и вас сумею вывести? Или научить Закону Цели?

- Не надеемся, - обрезает Снэйкр. - Да нам это и не нужно.

- Тогда что во мне такого, чем я могу вам помочь? Я же... - в этом месте я перехватываю безмолвный взгляд Инианы и прикусываю язык. Уж не знаю, в чем выражается этот пресловутый дар Ирралей, но похоже, одно из его проявлений - чуять истину нутром. Где-где, а здесь никто не поверит в то, что я простая танцовщица.

Сульвас молча кивает Лоти. Та поднимается из-за стола и выходит. Возвращается она минут через пять, а то и семь, и в руках ее - плоская шкатулка из резной пожелтевшей кости.

- Корона Королевы Адельхайд упала к ногам Аньес, - говорит Лоти. - Оттого и хранить ее доверено моему роду, что берет начало от Аньес и Оливера. Возьми ее, Лигнор.

Удивленная, я принимаю в руки шкатулку, надавливаю на язычок запора... Передо мной на черном атласе пылает золотой обруч шириной в два моих пальца, сплошь усаженный изумрудами и рубинами. В центре его - светлая розетка из сплава золота с серебром, а в розетке - большой сапфир цвета вечернего неба. А та роковая трещина расколола корону аккурат с противоположной стороны - получился обруч с незамкнутыми концами. Я смотрю на эту вещь, от которой так и веет запредельной древностью, все еще не сознавая...

- Неужели мы ошиблись? - это голос Тэль-Арно, впервые за весь вечер, и голос этот вслух произносит то, во что я до последней секунды не желала верить. - Ты боишься принять эту корону, потому что ты тоже - не истинная Королева? Надень ее и докажи, что все, что с нами было - не зря!

Я вскидываю на них глаза. Тэль-Арно, мальчишка не старше двадцати, совсем не похожий на брата - смуглый, черные брови срослись на переносице, скулы вот-вот прорвут кожу... Снэйкр, в черном с золотом, как и брат... а "мечевластитель" - это чин воинского наставника - всплывает откуда-то... Иниана - лед и Сульвас - огонь... и впереди всех, светлая и чистая, как роса, Лотиа-Изар Серид, темно-серые ждущие глаза распахнуты на пол-лица. "Я крещу вас Водой, а тот, что придет за мной..."

Они слишком долго ждали, они примут любой ответ - и "да", и "нет" - но не "и да, и нет", не истину! Как объяснить им, что я - всего лишь одна пятая той, кого они называют Королевой, а мы - Скиталицей?

- Я крещу вас Огнем, - срывается с моих губ. - А та, что придет за мной, будет крестить вас... Радостью.

И, окончательно перестав понимать, что и зачем делаю, я беру в руки венец Адалль-Фианны и надеваю его на голову Лоти.

Вспышка - или это мне почудилось? - Лоти тянет руку к голове, пытаясь избавиться от того, что легло на нее не по рангу, но ее останавливает крик Снэйкра:

- Не смей!!!

Теперь все видят то же, что и я, кроме самой Лоти, а точнее, не видят - не видят трещины в золоте. Потому что ее больше нет. Корона сверкает, словно только что вышла из рук ювелира.