Исповедь убийцы

Устроившись поудобнее в своей маленькой «Сузуки», я пристегнула ремень и тронулась с места. Выруливая на проезжую часть, я затылком ощутила смутное беспокойство. Мне казалось, что опасность вот-вот настигнет меня. Но движение на дороге было такое сильное, что у меня просто не было возможности обернуться.

Вдруг вид на заднее стекло заслонила какая-то тень и тихий голос порусски проговорил:

— Не бойтесь, госпожа, это я.

Моя машина вильнула влево. Мужик в соседнем автомобиле, гаркнув что-то, покрутил пальцем у виска. Нет, мне так больше не выдержать!

— Кто вы? — спросила я и посмотрела в зеркало заднего обзора.

Но только глянув, я поняла, что сзади меня сидит тот самый Алекс, с которым меня познакомил доктор Рабинович.

— Саша, — сказала я, еле удерживаясь от дрожи, — как вы меня напугали!

— Простите, я не хотел. Просто мне нужно было поговорить с вами наедине, и я ждал здесь, около вашей машины. Мне не хотелось, чтобы ктонибудь увидел бы меня. А когда вы подошли вместе с полицейским, мне не оставалось ничего другого, как открыть дверцу и спрятаться внутри.

— А что, дверь была открыта? — я была удивлена.

Алекс усмехнулся:

— Открыть — это не проблема. Вот если бы вы уехали, вот тогда было бы гораздо хуже.

Вспомнив, что рассказывал доктор, я поняла, каким образом на старом автовокзале Алекс добывал наркотики — вскрывал автомашины и воровал оттуда ценные приемники и магнитофоны. Но поняв это — я разволновалась еще больше — значит меня вот так просто можно обокрасть, а я и не почувствую.

На свое счастье, впереди показался знак поворота и я, свернув на тихую улочку, остановила машину.

— Сядьте вперед и рассказывайте, — приказала я. Кажется, мне удалось придти в себя — вон какой командный тон прорезался.

— Простите, как к вам обращаться? — спросил он несмело, усаживаясь на переднее сиденье. Видимо сам был не рад сложившейся ситуации.

— Валерия, — ответила я и посмотрела на него повнимательнее, — можно просто Валерия, без «госпожи». Парень производил приятное впечатление — у него были интересные глаза — ярко-голубые, с огромными зрачками, они смотрели на меня смущенно. Он машинально потеребил свой хвостик на затылке. Кажется, Алекс не знал, с чего начать.

— Скажите, Валерия, вы приехали к нам из-за убийства доктора Зискина? наконец решился он.

— Саша, я могу вас так называть? — он кивнул и я продолжила, — Это действительно так. Мне нужно было кое-что выяснить.

— Не нужно ничего выяснять, вы уехали оттуда и правильно сделали. И не приезжайте больше — забудьте, что был такой доктор и что вы были там, он говорил таким умоляющим голосом, что мне сделалось нехорошо.

— Послушай, Саша, — я перешла на «ты», так как парень был совсем молодой, лет девятнадцати — двадцати и мне хотелось все-таки докопаться до сути, — я приехала в клинику, не потому, что мне это нравится, или нечем заняться больше (Ой, да что я несу, ведь именно об этом меня предупреждал Михаэль). Поэтому я прошу тебя рассказать, что же тебя так взволновало до такой степени, что ты вспомнил свои старые привычки и залез ко мне в машину. И пожалуйста, если уж ты пошел на такой поступок, то будь мужчиной до конца — расскажи, чего, или кого я должна опасаться.

Повисла пауза. Саша смотрел на меня своими синими глазищами и я даже поежилась, а видит ли он меня? Может быть он витает в каком-то своем мире, а весь этот разговор об опасности — для отвода глаз. Может быть он залез ко мне в машину, чтобы украсть что-нибудь, а я его застала, вот он и выдумывает невесть что.

Подумав немного, Саша сказал:

— Вот и доктора убили, за то, что лез не в свое дело.

— Какого доктора, — не думая спросила я, так как у меня у меня их было двое.

— Как какого? — непонимающе посмотрел на меня Саша, — Зискина.

— А в какие такие дела он лез?

— В наркотики, — хмуро ответил он, видимо решив все-таки раскрыться.

Теперь не понимала уже я:

— Саша, что значит наркотики? Ведь он именно ими и занимался. Лечил людей от наркотической зависимости. Тебя вылечил.

— Нет! — закричал он, — меня доктор Игаль спас! Я ему руки целовать должен!

— Ну хорошо, хорошо, успокойся. Игаль так Игаль. Ему, я надеюсь, ничего не грозит?

— Да что вы говорите, Валерия? — испугался он не на шутку, — я не хочу, чтобы с доктором Рабиновичем случилось то же самое.

— Так расскажи в конце концов, что ты сомневаешься. Нельзя молчать, если какая-то беда грозит хорошим людям.

— Вы знаете, что мы тут все наркоманы, — сказал Саша совсем успокоившись, — и самое трудное для нас — это удержаться, чтобы снова не сесть на иглу. А существуют такие сволочи, — тут его голос напрягся и зазвенел, — что проносят нам наркотик прямо в больницу. Что они только не делают: и в хлеб засовывают ампулы, и в трусах проносят. А наши ребята, у которых силы воли не хватает, клянчат у родственников деньги, вроде бы как на еду, а сами покупают героин. Но вы же видели, как нас тут кормят. Многие даже трети не съедают.

— Да, Саша, видела. А что, доктор Зискин не знал, что здесь творилось?