Исповедь Зеленого Пламени

Вот так и живем. Первый месяц я боялась, что скорее сама с ума сойду — каждый день видеть такое вблизи, да не просто видеть, а говорить, касаться, слушать, как поет… Потом как-то незаметно привыкла — воистину, нет предела человеческой способности к адаптации!

Он для меня — источник одновременно сильнейшего наслаждения и постоянных забот, а главное — средство, помогающее не выть каждый вечер на луну в мыслях о Флетчере. Я для Него — поддержка в безумные, невозможные ночи, когда Он хватается за гитару и начинается такая мистика с магией пополам, что просто боже мой… И еще чистый плащ, аккуратно зашитая рубашка и вполне съедобный обед. Никогда бы прежде не подумала, что смогу вести хозяйство за двоих, особенно в кармэльских условиях, где все, от мытья головы до тушения грибов, приходится делать левой ногой через правое ухо. Впрочем, пусть даже ты в хозяйстве полный ноль, но если твой спутник — отрицательная величина… Да и много ли надо тому, кто давно уже отрешился и воспарил, плохо замечая мир вокруг себя!

Кстати, о плаще: это моя навязчивая идея — купить Ему хоть что-то под стать Его внешности… где б найти такое средство, чтобы вывести эстетство! Но честное слово, меня уже в тоску вгоняет этот Его неизменный черный. Зеленого в Кармэле, правда, днем с огнем не сыщешь, зато коричневого — сколько угодно, от золотистого и красноватого до совсем темного. Когда-то этот цвет был здесь исключительно привилегией знати, сейчас же — просто считается самым нарядным. Вот поднакоплю еще немного рун и подберу Ему что-нибудь под цвет волос, а рубашку обязательно белую, как это водится в Городе. Чтоб все эти благородные дамы в золотом шитье, что до сих пор поглядывают на Него с легким презрением, умерли на месте, осознав, что красивее в этом городе нет никого!

Между тем рыжеволосый шаман в последний раз тряхнул гривой и, завершая песню, вдарил по гитаре с такой силой, что удивительно, как она не разлетелась в щепки.

— Следующая песня тоже относится к циклу «Леди с соседней крыши», — объявляет он, кашлянув для порядка. — Но если первая была целиком моя, то эту мы написали вдвоем с Висару, — кивок в сторону черненькой девочки. — И слова, и музыку — не разбираем, где чье. Песня называется «Птица без хвоста»!

Повинуясь кивку, черненькая начинает бить в бубен, задавая ритм. Гитара и флейта подстраиваются как-то очень ловко, и я понимаю, что вот это мне, похоже, даже нравится. Посмотрим, каков будет текст. До сих пор особым смыслом песни рыжего не грешили — набор случайных ассоциаций, лишь бы на музыку ложилось. Впрочем, народу вроде бы в кайф…

Машинально я окидываю взглядом этот самый народ — и неожиданно встречаюсь взглядом… нет, наверное, нельзя так сказать — сейчас на мне мой лучший наряд, что впору знатной даме, а потому и мое лицо тоже скрыто достаточно плотным черным покрывалом.

Юноша, почти мальчишка, смуглое лицо падшего ангела, особенно красивое вот так, когда он стоит в профиль ко мне и чуть касается рукой подбородка. Полудлинные волосы как вороново крыло — даже не столько по цвету, сколько по удивительной завершенности линии. Черный шелк одежды, тонкий темный обруч на таких же шелковых волосах, точеная, почти женская рука с перстнем — высший из высших. Оттого и скучающее, почти презрительное выражение в оленьих глазах. Я делаю попытку отвернуться, но он снова и снова необъяснимо притягивает мой взгляд.

Черт, отвлеклась на этого красавчика и прослушала начало песни! Они уже второй куплет начали…

Когда мне петь невмоготу,

Я усложняю жизнь коту,

Его котята даже в небе

достают нас на лету.

Моя хрустальная мечта —

Избавить небо от кота…

«Я ведь птица, я ведь птица, я ведь птица без хвоста!» — радостно подхватывает толпа.

Слушайте, да эти ребятки по-настоящему завели публику! Я и сама только сейчас заметила, что тихонько отбиваю такт ногой. Вроде и слова по-прежнему — не бог весть что, но с этим мотивом так удачно сочетаются, что результат почти приближается к тому, что делают Растящие Кристалл!

Да, я птица без хвоста!

Да, я птица без хвоста!

Нет, рыжего шамана, конечно, надо долго воспитывать битьем, но… но теперь я ничуть не жалею, что пустила их на наше место. Так завести народ и нам с Лугхадом не всякий раз удается!

И снова, почти против воли, я поворачиваю взгляд к юному Лорду Залов. Почему-то не покидает ощущение, что, хоть я, в своей черной парче из закромов Наллики, и не выделяюсь из толпы, взгляд его ищет именно меня — ищет и не находит… И еще он неестественно красив… для человека неестественно, но не для Нездешнего, чья красота всегда несколько более среднего рода, чем у короткоживущих людей. Но ведь в Кармэле давным-давно не осталось настоящих Нездешних, так что даже некому сказать Лугхаду, что он — не простой человек!

Словно услышав мои мысли, юноша поворачивается ко мне лицом. Вспыхивает налобное украшение обруча — золотое то ли перышко, то ли колосок, то ли лепесток огня, с рубиновым зерном в сердце… В следующую секунду я вспоминаю, где видела этот значок — Хозяин показывал в Башне фибулу…