Исповедь жертв (СИ)

«Сейчас, наверное, там безумно красиво. Водная гладь поглощает звезду класса G2V», — думал про себя водитель, но все же не сворачивая, ехал по дороге в свой родной дом, оставленный казалось уже бесчисленное лет назад.

Давненько он так не расслаблялся. Белые кеды, синие джинсы, белая футболка, красный спорткар, несущий его в новую жизнь, да и погода оранжево-ярким закатом и все еще лазурным небом шептала: «Наслаждайся моментом».

Почему-то именно сейчас ему вспомнилось одно из высказываний Далай-ламы: «Вначале человек жертвует своим здоровьем для того, чтобы заработать деньги. Потом он тратит деньги на восстановление здоровья. При этом он настолько беспокоится о своем будущем, что никогда не наслаждается настоящим. В результате он не живет ни в настоящем, ни в будущем. Он живет так, как будто никогда не умрет, а умирая сожалеет о том, что не жил».

Он получил главный знак. Теперь в его сердце зародилась вера, крупица чуда. Наверное, благодаря ей воображение детей иногда превращает их в суперменов, спасающих целое человечество или в черепашек ниндзя, побеждающих мастера Шредера. Благодаря ей человек может переплыть океан проблем и найти сокровенный райский остров. Верующий человек достигнет своей цели в любом случае. Если только эта самая вера будет непоколебима.

Красный «Corvette» остановился на перепутье. Одна дорога вела его в родной дом, который был оставлен им еще шесть лет назад, другая в центр его небольшого города. Убавив музыку, он вышел из машины. Солоноватый и в тоже время свежий ветер потоком охладил его. Дыхание океана чувствовалось даже в этой долине, находящейся под защитой гор. Покинутый городок преобразился за эти годы. Новые дома, но все так же не выше двух этажей, новые кафе, даже новые люди. Когда-то Курт практически каждого знал по имени.

«Какое заведение навестим первым? Может бывший участок?»

Но ответ пришел сам собой. Очередной порыв ветра помимо теплого воздуха принес мелодию все того же фортепьяно, которое они с дочерью слушали вечерами. Спустя десять минут он уже стоял у деревянного бара, напоминавшего старые салуны из вестернов пятидесятых. Однако, вместо ирландских напевов, музыкальный инструмент изливал более классические мотивы.

Курт поддержал бармена легким смешком.

Пальцы чернокожего музыканта плавно ложились на клавиши фортепьяно, от чего звучание мелодий становилось чем-то больше, чем обычным звуком. Только человек может вложить в механические действия душу, и простая игра на музыкальном инструменте становится настоящим искусством.

Сделав буквально два шага, бутылка из рук детектива выскочила, ноги стали ватными, лицо побледнело. Рядом с музыкантом сидела Элизабет.

«Черт… Видения должны были меня оставить».

Немногочисленные посетители обернулись на гостя, даже музыкант прекратил свою игру.

Это точно была его дочь. Может чуть помладше, но те же рыжие прямые волосы, та же челка, даже одетая в тоже белое платье с бардовым жилетом.

«Ни уж то я догнал свой горизонт?» — промелькнуло у него в голове.

С каждой композицией его лицо менялось, словно он примерял маски мелодий на себе. Но сейчас для детектива, усевшегося за ближайшим столом, музыка была не больше, чем шумовым фоном. Все внимание сосредоточилось на девочке, сидящей рядом с виртуозом. Она своими пуговками-глазками старалась запомнить каждое движение пальцев музыканта. А тот в свою очередь бросал краткие комментарии на свои действия, на что девочка отвечала кивком.

«Следуя детективной дедукции девочка существует — иначе негр тоже свихнулся и видит призраков», — усмехнулся Брэдли.

Как только фортепьяно взяло момент покоя — девочка уселась за ближайший столик к детективу.

Если бы художник писал портрет Элизабет и этой маленькой девочки, то единственный штрих, отличающий одну картину от другой, и был бы этот самый крестик.

Перед последним вопросом у детектива замерло сердце.

Но в этот момент в бар зашла монахиня в черной мантии с белыми вставками. Ее огненная прическа была спрятана под черным платком, в руке она держала пакеты с продуктами.

В ее глазах читалось: «Как тебе многое нужно рассказать».