Испытание

— Николай Иванович, — быть может, серьезнее, чем следовало, обратился он к редактору, — ты все же не затягивай с материалами.

— Да разве к спеху? — очень естественно отозвался Тютчев. — Ты ведь приедешь на северную?

— Кто знает! — сказал Чугуев. — Жизнь коротка, и незачем откладывать. Может, когда северная пойдет, меня уж на свете не будет… или тебя не будет, — добавил он, давая возможность считать сказанное шуткой.

Послесловие

Признаться, я испытывал серьезные сомнения, формируя этот сборник: стоит ли включать сюда рассказы о «домашнем» спорте? Кому они сейчас интересны, кого взволнуют переживания мальчиков и девочек на лыжной или велосипедной прогулке, «олимпийские» игры на подмосковной даче начала тридцатых годов, школьный футбол исхода тех же лет, дворовый бокс или сугубо любительский теннис на московских задворках предвоенной поры? Наш спорт стал профессионален, давно вышел на всемирные рубежи, футбол ныне — дело государственной важности, а юные футболисты уже не мальчики, гоняющие мяч для своего удовольствия, а полномочные служители всемирной футбольной литургии. У них свои стадионы, поля, тренировочные базы, великолепный инвентарь, форма с иголочки, щитки, бутсы, гетры, их наставляют умелые тренеры с высшим физкультурным образованием, наблюдают врачи, разминают массажисты. Хорошо ли это? Наверное, хорошо, как и все, что естественно, что включено в общий мировой поток, а не противостоит ему упрямым, косным анахронизмом. Сколько уж раз платились мы за высокомерную убежденность, что весь мир шагает не в ногу, одни мы — в ногу.

Все это так. Но я вспоминаю свое бедное, аскетическое детство, ухабистое поле Сыромятников, латаный-перелатаный мяч и странно — ничуть не завидую нынешним ухоженным питомцам разных ДЮСШ. Наш спорт мне более по душе. Его было очень, очень много. Он не выделялся из жизни, как некая особая держава, а был в ней растворен. И начиналось все с обычной школьной физкультуры.

Мне рассказывала недавно одна преподавательница физкультуры: с начала учебного года обнаруживается, что крепкие, краснощекие ребята источены тайными недугами. Во всяком случае, о том свидетельствуют справки, которые приносят в школу заботливые родители. Цель подложных врачебных свидетельств — освобождение от «непосильных» физических нагрузок. В мое время быть освобожденным от уроков физкультуры считалось если не позорным, то унизительным. Да и не пошли бы наши родители, всячески потакавшие спортивным увлечениям, к тому же не признававшие сделок с совестью, на подлог. И мы любили эти потные уроки в пахнущем дезинфекцией зале, которым учителя придавали оттенок соревнования.

Все мы занимались спортом, хотя, на нынешний высокомерный взгляд, это и спортом не назовешь. У нас были плохие, рваные, зашитые, заштопанные мячи, мы заигрывали их до полного истребления и тогда отрабатывали пасовку и обводку на консервной банке. Кстати, из таких вот зачарованных мальчишек вышли в свое время краснопресненские рыцари футбола — братья Старостины.

Спорт был вокруг нас, мы естественно втекали в него. Рядом находились Чистые пруды, в заснеженных аллеях мы учились кататься на «снегурках» с закругленными носами, а освоив скольжение, надевали «нурмисы» или «английский спорт» и выходили на бугристый лед естественного Чистопрудного катка; в каждом дворе была натянута волейбольная сетка; не существовало школы без команды по легкой атлетике и игровым видам спорта, тренеров заменяли преподаватели физкультуры и старшеклассники; в пионерских лагерях самозабвенно дулись в футбол, бегали кроссы, гоняли на велосипедах. Никто не получал разрядов и наград, но это никого не интересовало. Важны были участие в соревнованиях, физическая бодрость, крепнущие мышцы, упоение борьбы, радость нарастающей силы. Сейчас надо записываться в какие-то секции, раздобывать всевозможные справки, рекомендации, заполнять анкеты, порой искать окольные пути. И тут родители проявляют нередко великую активность — ведь через спорт можно приобрести множество благ: известность, заграничные поездки, чреватые джинсами «Ли» и всякого рода наваром, через спорт можно попасть в престижный институт, куда сроду не пройдешь по конкурсу, можно и учиться кое-как и все равно получить диплом, ну, а что будет дальше с эдаким спортсменом — так далеко никто не заглядывает.