Испытание огня (СИ)

Мужчину, который и так, мягко говоря, не в настроении был, буквально перекосило. И если раньше он тактично делал вид, будто не замечает, как я одета, и в каком состоянии нахожусь, то теперь…

— Ты! — прошипел лорд Глун. — Что ты себе позволяешь?!

И уже не мне, Дорсу:

— Чтобы я тебя здесь больше не видел, понял? Иначе вылетишь из академии раньше, чем она! — Последнее слово сопровождалось кивком в мою сторону.

Я в этот момент попыталась отступить подальше, чтобы высказаться в защиту Дорса с более безопасного расстояния, но меня поймали. Просто ухватили за руку и дернули на себя.

Мерзость этого момента заключалась в том, что я была совершенно не готова к такому повороту. Ну и… реакции после некоторых событий очень заторможенными были. В итоге, я натурально споткнулась, и точно бы грохнулась, если бы Глун не поймал.

Но он поймал, а я ожидаемо залилась краской, но не от смущения, от досады. Блин, это же надо было так лохануться!

— Все, — рыкнул куратор. Но снова не мне, а Дорсу. — Свободен!

Меня же ухватили поперек туловища — ну вроде как за талию, но в данном случае именно поперек туловища — и потащили наверх.

Я сопротивлялась, только Глуну на сопротивление было плевать. В какой-то момент начало казаться: еще немного, и он уподобится пещерному человеку — в смысле, жахнет кулаком по голове, на плечо кинет, и все, привет. Но… аристократ все-таки.

А потом мы оказались у двери моего убежища, и Глун кулаком-таки жахнул, правда, не по моей голове, а по двери. Почти тотчас раздался щелчок отпираемого замка, и мы вошли.

Правда, вопреки ожиданиям, и теперь Глун меня не отпустил.

— Свет включи, — рыкнул он. Реплика, опять-таки адресовалась не мне.

Никаких хлопков или чего-то подобного не прозвучало, но, тем не менее, люстра под потолком все-таки вспыхнула. Я невольно скривилась — свет по глазам резанул. И тут же зевнула, ибо, несмотря на стрессовую ситуацию, силы были на исходе. Мне ужасно, просто нечеловечески хотелось спать.

— Ты-ы! — пропищал встречавший нас твир, и негодующе дернул ушами-локаторами.

— Ага, — в тон “котику” отозвался препод. И добавил: — И ты! Почему не уследил?

А потом сонную податливую иномирянку потащили дальше, к кровати.

Ну а когда мы дошли, усадил меня на эту кровать и, отступив на два шага, сложил руки на груди. В синих глазах куратора бушевал шторм.

— Вот объясни мне, Даша, — процедил Глун. — Зачем ты зелье выпила? Я же сказал — оно для твира!

Нет, удача меня сегодня определенно не любила. Можно даже сказать, ненавидела. Ибо едва я открыла рот, чтобы пролепетать оправдания, как икнула. Самым позорным образом.

Глун шумно вздохнул и покачал головой, как показалось — устало.

— Даша-Даша, — сказал он не без упрека. — Ну вот что ты творишь?

Я? Блин, да я ничего не творю. Я просто пытаюсь выжить в условиях, в которые меня поставили. И я тоже, знаете ли, не железная. И живая.

Правда всю эту тираду я произнесла мысленно. Вслух же получилось только носом хлюпнуть.

— Так, понятно. Воспитательный разговор отменяется, — тем временем сообщили мне. — Спать ложись.

Открыть рот повторно я не решилась, просто кивнула. И застыла, ожидая, что профессор развернется и отправится на выход, потому что… ну сам же сказал — спать.

Вот только он уходить не спешил. Все так же стоял у моей кровати и ждал. Причины такого поведения стали ясны практически сразу…

— Спать ложись, — повторил брюнет.

И я поняла — мне не доверяют, меня контролируют! То есть, Глун не уйдет, пока не убедится, что я легла, и уже никуда не денусь.

Мама дорогая… Это что же? Мне прямо у него на глазах, раздеться и лечь?

Я не выдержала и широко зевнула. Магическое похмелье дошло до крайней стадии, и сопротивляться дреме стало невозможно. Тем не менее, это не помешало сообразить: у этой ситуации два пути развития. Первый — я снимаю халат и забираюсь под одеяло самостоятельно. Второй — я вырубаюсь, а раздевать меня и укладывать в постель приходится куратору.

Что выбрать? Вопрос риторический.

Поэтому я встала, кое-как справилась с узлом пояса и скинула халат на пол. Лицо потомственного аристократа и лорда в этот момент заметно вытянулось, синие глаза странно блеснули, а я…

Я банально свалилась на кровать и забралась под одеяло. И стало глубоко плевать, смотрит на меня кто-то, или нет. Сон оказался сильнее страхов и моральных терзаний. Уже засыпая, я краем уха услышала тихое:

— Дверь за мной запри. И свет выключи.

Утро нового дня я встретила в очень дурном расположении духа…

Нет, причина была не в головной боли и прочих признаках похмелья — их у меня вообще не наблюдалось. И не в осознании того, как сильно я вчера лопухнулась и на какие неприятности могла нарваться. И даже не в чувстве стыда за свое неадекватное поведение.

Злилась я из-за того, что Глун не приснился. И попутно бесилась из-за того, что злюсь на то, что он не приснился. Женская, блин, логика.