Испытание счастьем

Я уже почти настраиваюсь на это, но тут за мой столик садится новенький сотрудник нашей компании. Он начал работать, пока я была в отпуске. Сегодня нам не удалось нормально познакомиться — я практически сразу погрузилась в дела. Но узнать о занятой должности и бесстрастно оценить приятную внешность будущего коллеги успела.

А теперь передо мной предстают его светлая улыбка и льющееся через край обаяние. Я не могу не задержаться. Он заражает своим настроением и умело внушает мысль, что ничего страшного не произойдёт от нескольких минут вдвоём.

В итоге на работу мы возвращаемся вместе, спустя где-то в общей сложности три часа. Но меня это не беспокоит — раз новый сотрудник, которому надо прилагать усилия, чтобы влиться и утвердиться в должности, не опасается так себя вести; не стоит и мне. С боссом не должно быть проблем. Он дал понять, что главное — сделать проект. Остальное — детали, за которыми начальник и не следил.

А Стас… Что ж, он тоже не говорил о времени. Отпустил на обед, но не уточнял, насколько. Формально я не нарушила условий.

Внушив себе эту мысль, я, весело болтая и даже немного флиртуя с новым коллегой, потихоньку иду в сторону своего кабинета. Парню надо в противоположную, а потому мы немного задерживаемся возле моих дверей, заканчивая разговор в той же игривой манере.

Оставшись одна, я всё ещё улыбаюсь. Так и разворачиваюсь к кабинету, чтобы зайти… И замираю. Возле дверей стоит Стас и пристально смотрит на меня, скрестив руки на груди. Весь его вид не сулит мне спокойствие. Холодная внешняя выдержка и буря в глазах. Я уже видела его в таком состоянии. И хорошо помню, чем это кончилось.

Коленки дрожат, я с трудом держусь на ногах. Одна мысль о последствиях моих посиделок с коллегой моментально отбивает желание улыбаться. Беспечное настроение исчезает.

Стас кивком головы велит мне идти за ним в кабинет. В том, что это именно приказ, нарушение которого не сулит ничего хорошего, я не сомневаюсь. И не могу не подчиниться. В глубине души я принимаю свою вину в нарушении срока. Ведь Стас поэтому злится?

Я отметаю любую возможность банальной ревности. Даже думать об этом не могу. Почему-то это слишком тревожит. Пугает, врезается в душу. Не может быть правдой.

Ведь три часа его времени — гораздо более серьёзно, чем мой безобидный флирт с коллегой. У Стаса нет причин думать иначе, даже если он слышал всё.

Пауза разрушается слишком внезапно. Перебивает поток мыслей, заставляет вернуться в непредсказуемую реальность.

— Я вызвался помочь во время твоего обеда, а не выполнять за тебя всю работу, — спокойно сообщает Стас, и я вздыхаю с облегчением.

Во-первых, он держит себя в руках. Во-вторых, явно злится из-за потери времени, и только.

Вот только смотреть ему в глаза я почему-то не решаюсь.

Стоит объясниться, как-то оправдаться? Нет смысла. Я просто извинюсь и выслушаю всё, что Стас скажет. И будь что будет. Расторгнуть наше соглашение он не может — это не обговаривалось.

Я не успеваю подобрать нужные слова.

— Выставляешь меня дураком? — вдруг резко спрашивает Стас уже другой, грубоватой, интонацией.

Это заставляет меня всё-таки бросить на его взгляд. И я тут же понимаю: он знает, что был представлен боссу как мой жених. Видимо, догадался. Неважно, как. Главное: своим флиртом с другим я и впрямь поставила его в глупое положение.

— А тебе есть дело до их мнения? — вместо оправданий или признания вины вырывается у меня.

Ещё минуту назад я собиралась просить прощения, а теперь возражаю ему. И, самое странное, не жалею о своих словах. Хотя его резко потемневший взгляд всё-таки заставляет меня колебаться. Но лишь потому, что я опасаюсь реакции.

Я не знаю, чего от него ждать. Хорошо, что в кабинете только мы вдвоём. Только я не помню, чтобы запирала за собой дверь на замок. Да и закрыла ли вообще?

— Дело не в них, а в тебе.

Я не сразу сознаю смысл его слов. Некоторое время изумлённо смотрю на него, так внезапно и серьёзно нарушившего молчание. А потом, когда поняла, что имел в виду, отвожу взгляд.

Смотреть на Стаса, фактически признавшего, что для него имеет значение, как я к нему отношусь; становится вдруг невыносимо сложно. Только вот он продолжает глядеть на меня, практически в упор. Взглядом, с которым невозможно не считаться.

— Неужели ты ещё не поняла, что пользоваться мной и пытаться дурачить — не лучшая идея?

Какое насмешливое и обезоруживающее напоминание о встрече с моим бывшим… И последующем поцелуе-наказании. Охватившие тогда эмоции снова наваливаются на меня, сбивая с реальности. Не позволяют прийти в себя. В смятении я теряюсь с ответом. Смесь необъяснимых, но сильных чувств мешает мыслить трезво.

До тех пор, пока Стас вдруг не добавляет с безжалостной ухмылкой:

— Или тебе настолько понравилось?

Будто холодной водой обдали. Резкое возвращение в реальность. А его взгляд такой обжигающий, что душно.

Лёд и пламя в действии. С меня хватит.

— Мне пора вернуться к работе, — отчётливо говорю я, отчаянно желая провалиться сквозь землю. Испариться. Исчезнуть. Что угодно, лишь бы подальше от этого сулящего бурю взгляда.