Джадж пристально посмотрел в глаза В. – как врач только что очухавшемуся после обморока пациенту.
– Тебе плохо? – спросил он. – Тело болит?
– Ага, – простонал В.
– Мда, маловато у тебя силенок, – покачал головой Джадж. – Не ожидал, что ты такой слабак, – сделал он нелицеприятный вывод.
– Чего? – только и смог выдавить из себя В. Слабак? Ах, вот оно как!
– Видать, ты совсем на нуле, короЕд! – брякнул Джадж.
– На каком нуле, чего ты несешь? – взвился В. Ему стоило немалых усилий говорить, но досада была сильнее терзавшей его боли. – Почему это я слабак? Тебе не приходило в голову, ты… ты… косоугОльная крабовАрка, – прохрипел В., – что нужно было изложить правила эксплуатации этого… ммм… электрического устройства, – он покосился на станок, – прежде чем совать мне куда ни попадя провода под напряжением? Ты не задумывался случайно о том, умник, что я ни черта не знал о твоей чертовой трансиляции до нашей благословенной встречи? Я только слышал это слово от Леяны и Бабы Адуни, и все!
– Ну ладно, ладно, – примирительно проговорил Джадж. – Не кипятись! Понимаю, ты возмущен. Но честно скажи, тебе ведь понравилось?
В. попытался вспомнить, что с ним произошло. Кажется, его перенесло куда-то невообразимо далеко. А его лицо, что они с ним сделали? Никакой грим не мог бы его так изменить. И все его тело… Он стал худее чуть ли не вдвое и гораздо ниже ростом! Нет, так измениться невозможно! Но дело даже не в этом, не в отражении, которое он видел в зеркале, не в его изменившемся облике.
Самое странное – это его тогдашние мысли, чувства, воспоминания, возникшие словно из ниоткуда… Целая жизнь, которую он прожил за полчаса! Определенно, все это случилось с В.: музыка, Блуд Ким Степперз, фанаты, оглушительный успех и следом за ним не менее оглушительный провал, запои… да много чего еще. Правда, сейчас уже В. смутно помнил эту прожитую за полчаса жизнь, но она несомненно была, существовала!
А концерт! В. никогда не испытывал ничего подобного. Фейерверк! Фантастика! Хотя – В. невольно поморщился – было и еще что-то, неопределенное чувство отвращения, словно он нашел на своей белоснежной подушке чей-то чужой грязный ноготь.
Кроме того, сейчас В. было так плохо, что ему было сложно даже разговаривать с Джаджем. У него все болело, и внутри, и снаружи. Очень странно! Что же с ним случилось? В. ошалело уставился на Джаджа. Слова недоумения уже готовы были сорваться с губ В., но тут Джадж сам ответил на его невысказанный вопрос:
– Да, братан, это трансиляция! – что, впрочем, ничего не проясняло.
– Это я уже слышал! Можешь ты, наконец, мне объяснить, что за трансиляция такая! – недовольно пробубнил В.
– Ну-у-у-у… – протянул Джадж, – видишь ли, это не так-то легко сделать. Начнем с того, что в данном случае есть нечто общее с модификцией. Так же один плюс один равно одному. Только немного в другом смысле.
– Чего? Я не понимаю! Говори яснее! – возмутился В.
– Ок, по-другому попробуем, – вздохнул Джадж. – Ты помнишь, кем был?
В. кивнул и рассказал, что пережил, хотя это стоило ему изрядных усилий – он с трудом ворочал языком и запинался через слово.
– Звезда рокопопса, недурно, а? – ухмыльнулся Джадж. И крайне серьезно заявил: – Этот человек реален.
В. изобразил бесконечное сомнение.