Испытание вечностью

– М-да! – кивнул Михаил. – Но давай обсудим то, что прямо сейчас перед носом. Достаток, тем более неудовлетворённый достаток, отказом от производства товаров высокой стоимости с минимальными потребительскими свойствами – всякой золотой хрени, картин, украшений – вызовет возникновение теневого рынка предметов роскоши. А где теневой рынок, там преступность. И не мелкая бытовуха, а другой уровень. Высокоорганизованная преступность. А это совсем другое кино, особенно с точки зрения твоих коллег из милиции. Умный пройдоха в паутине преступных связей, и тупой карманник – немного разные вещи. Организованная преступность неизбежно вызовет разъедание органов управления, заражение их преступностью. Они же, а не простые работяги и пахари, основной потребитель товаров не первой необходимости, особенно на начальных этапах, да что там – прямо сейчас! С них, с высокооплачиваемых специалистов, аппарата управления и творчески одарённой, мать её, среды и начнётся! Все эти сервизы, украшения, телевизоры, машины и шубы, будь они неладны! Это раз! Теневой рынок роскоши опасен не только этим. Роскошь – заграничная же. Мы же уговорились считать, что мы – добровольно отказались от производства роскоши. А это – проникновение их, чуждой нам, культуры в наше общество. Ведь спрос рождает предложение, это даже я – меднолобый солдафон, живодёр и душегуб – знаю. Ведь в предметах не первой необходимости – большой вклад именно культуры. В заграничных безделушках – заграничной культуры, буржуазной, кулуарной и… Какие там ещё есть матерные эпитеты этого навоза забугорного? Ладно! Отвлёкся! А-а, да! Всё это вызовет неизбежное сравнение их вещей класса «элит» и нашего обычного ширпотреба «для рабочего класса». Естественно, в пользу предметов более высокого уровня. С неизбежным выводом, типичным для сознания массового обывателя, на какой бы ступени иерархии он ни сидел: там —

лучше! Проходили уже много раз. Что при царях, что уже при советской власти. На фронте уже сравнили их грузовики, танки и самолёты – с нашими. Особенно по комфорту. Забывая, что у нас – производство военного времени, а североамериканцы о войне слышали лишь краем уха. Народ же забыл, что наш грузовик собирает голодный ребёнок, а у них – всё как положено! Как можно это сравнивать? Но сравнили же! И вывод сделали: мы – рукожопые! Безумие! Так появляется преклонение перед всем иноземным. Особенно это опасно, когда перерождается власть. Когда с завистью смотрят «за бугор» уже не только пахари колхозные, а рулевые партии и промышленности. Высокая квалификация в профессии не всегда тождественна высокому развитию личности и разума. Главный инженер какой-нибудь шахты или бригадир механизаторов совхоза-миллионщика могут быть братьями-близнецами, с одинаковым уровнем и доходов, и нравственного развития, одного кругозора. И его квалификация прекрасно будет уживаться с его кругозором воловьего пастуха.

Михаил смочил пересохшее горло, виновато улыбнулся:

– Я молчун, нет навыка лекции читать. Продолжим? Или – ну её?!

– Рассказывай дальше! Всё это так интересно! С такой стороны на нашу жизнь ещё не приходилось смотреть. Разглядывая привычное и так, и этак! И каждый раз видя всё иначе!

– A-а! Ну, посмотри. Так, что я там нёс? А, высокие технологии! Кроме того, производство предметов более высокой качественно-классовой ориентации подразумевает более высокую цену. И цена эта хорошо окупает затраты на НИОКР.