Читаем Испытание веры (СИ) полностью

Хватит рефлексировать по какому бы то ни было поводу. Хочет моя любимая жёнушка блеснуть на этом ивенте отдельно от меня - вперёд. Не хотелось бы портить ей надежды, но увы. Я не вижу её среди победителей. К сожалению. Может быть, в этом и состоит моя беда? Ну что же, ладно. Так или иначе, сейчас я не буду ничего думать об этом. Вообще не хочу думать ни о чём, кроме Игры. И поскольку играть прямо сейчас мне не очень хочется, да и не в форме я для этого, то я займусь просмотром. Может быть, удастся найти свои ошибки, которые не было видно с игрового места. Это мне зачтётся.

Раз уж есть шанс вспомнить холостяцкие будни, то надо им пользоваться. Я разделся до трусов и бухнулся на кровать. Впрочем, я и при жене так делал, но в этот раз всё было особенно непринуждённо. Несмотря на кондиционер, мне было жарко. Включил телик, откупорил вискарь, навёл коктейль и принялся созерцать. Поскольку наш путь мне примерно был известен, я включил наших первых соперников. У них не было шанса. Сразу не было. Это я говорю с полной ответственностью. Хотя у них тоже был один человек из первой десятки ивентового рейтинга, они настолько не подходили друг другу, что даже с простыми мобами справлялись без особой феерии. Да, не знай я, кто они, решил бы, что это лютое нубьё.

Но, надо сказать, создатели предвидели возможность того, что случайно созданный стак может и не зайти. Может очень не зайти, как в случае с нашими первыми противниками, так что всех проигравших ждала рекомбинация и попытка номер два, а в случае ещё одного поражения - ещё рекомбинация и попытка номер три, только после этого окончательная смерть. И это принесло свои плоды.

Все бои были интересными. Особенно под вискарик, освежающий воздух из кондишена и зарождающийся закат за окном. Я внимательно следил за Артеммой. Надо сказать, что в отношении нас она и её команда стали косой, которая нашла на камень. О, да. До этого они побеждали, потом рекомбинация и всё покатилось псу под хвост. Они удержали место в итоговой таблице, но это было такое себе достижение. Осознавать, что ты уже не вытаскиваешь одним только фактом своего появления на поле, на мой взгляд, куда хуже. Это и была моя победа, хоть лично я Артемму ни разу не убил.

Я пересматривал бои с разных ракурсов, от лица разных команд и игроков. Я был поглощён этим. Не помню, чтобы что-то, кроме самой Игры, вызывало у меня подобную страсть в последнее время. Я был в Игре, слился с ней, и это без соприкосновения с клавиатурой и мышью. Я знал этот матч, знал как никто другой. Пожалуй, это было очень полезное знание. Но мне было мало. Я открыл в телике меню, нашёл программу и увидел, что по другому каналу идёт аналитика.

Но от переключения меня спас стук в дверь. И кто там? Я, вроде как, никого не жду. Никому не нужный не то чтобы прямо победитель, но многообещающий игрок. Но всё же впрыгнул в джинсы и пошёл открывать.

- Бабах! - на меня из-за двери выскочил Веталь, в одной руке сжимавший большую бутылку вискаря, а другую просто сжавший в кулак.

С ним были Алина и ещё одна тёлка, неизвестная мне. Я уже привык к тому, что куда больше людей знакомы мне по никам, а не в лицо.

- Где тут наш как там? - Веталь старался вспомнить слова.

- Куда более опасный игрок, чем может показаться, - сказала Алина.

- Да, - Веталь улыбнулся.

- Это кто так сказал? - удивился я.

- Ты не смотрел аналитику? - Веталь, уже вошедший в номер, посмотрел на экран, где на паузу была поставлена запись турнира, - понятно. Сейчас я найду. Девочки. Кстати, Лёша, познакомься, это Оля, сестра моей жены. Играет она так себе, на этом ивенте вообще меня разочаровывает, но зато хорошо рисует. Как-нибудь покажу тебе её работы.

- Очень приятно, - сказал я.

- Взаимно, - ответила Оля.

- Так, дамочки, вы займитесь, пожалуйста, столом, а мы организуем выпивку. У тебя есть что-нибудь?

Он залез в холодильник. В сущности, что-нибудь там было. Если нужно именно что-нибудь. Запить виски, например. Сок апельсиновый, какой-то лимонад, минералка. Но нечем разбавить. Кола у нас товар стратегический. Той, что я принёс из бара осталось мало.

- Я ща звякну менеджеру, он достанет, - успокоил я.

- Кто твой менеджер?

- Жорик.

- Фу, - скривился Веталь, - у меня есть мысль получше. Видел там такую барменшу в баре? Ща всё будет.

- Окееей, - протянул я, натягивая футболку.

Девочки действительно быстро разобрались с моим беспорядком. На столе были разложены фрукты и расставлены стаканы. Веталь взялся за разлив.

- Я хочу, чтобы у нашей лиги всё было хорошо, - сказал он, поднимая стопку и вставая. Мы все встали следом, - даже жалею, что я в этот раз, получается, предатель.

- Да нууу, - оспорил я.

- Я тоже так сказала, - поддержала меня Алина.

- Предатель, - упорствовал Кравцов, - у меня был выбор - участие в создании или персональный инвайт. Я выбрал первое. Но, признаюсь, опыт интересный. А играть на ремесленнике мне здесь было бы не очень.

- Что есть, то есть.

У Веталя зазвонил телефон. Извинившись, он направился на лоджию разговаривать. Я тут же обратил своё внимание на Алину.

- Как там Света?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

История / Проза / Историческая проза / Биографии и Мемуары / Публицистика