Испытание войной

Следует отдать должное этим непростым решениям: они оказались достаточно своевременными и действенными. Ведь на 400-километровом участке от района севернее Харькова до Азовского моря фронт держали всего 32 дивизии. Противник также в полной мере использовал появившееся у советского командования неверие в оборонительные, а тем более наступательные возможности немецких войск. В то время как Воронежский и Юго-Западный фронты остро нуждались в дополнительных силах для наращивания ударов, в лесах и болотах Северо-Западного фронта по приказу Сталина у Демянского выступа сосредоточивались 1-я танковая армия М.Е. Катукова и 68-я армия с задачей ликвидировать выступ, не имевший серьезного оперативного значения. "Формирование и сосредоточение армии осуществлялось в исключительно тяжелых условиях, - вспоминал участник событий, будущий маршал бронетанковых войск А.Х. Бабаджанян, - в том числе и метеорологических, лесисто-болотистой местности, бедной даже грунтовыми дорогами... Красноармейцы были измучены до предела, но героическими усилиями всего личного состава 1-я танковая армия постепенно сосредоточивалась в районах назначения" (с. 82){10}. Но то был напрасный труд. Противник начал отвод своих войск из Демянского выступа, а 1-я танковая армия, насчитывавшая 600 танков не смогла принять участие в преследовании, так как "наступившая весенняя оттепель полностью парализовала передвижение нашей артиллерии и танков" (с. 82){10}. Как мыслилось использовать в боях на такой местности танковую армию, остается загадкой. Но в итоге, в разгар решающих событий на юге, из борьбы было полностью выключено крупное оперативное соединение, которое могло сыграть огромную роль в отражении наступления немцев у Харькова, ведь по числу танков армия Катукова превосходила все танковые дивизии, имеющиеся у Манштейна.

Эйфория сравнительно легких побед захватила и командование фронтов. Командующий Воронежским фронтом Ф.И. Голиков "ежедневно докладывал в Ставку, что противник крупными силами отходит на запад. Аналогичные вести поступали и с Юго-Западного фронта... Н.Ф. Ватутин также оценивал характер действий противника как бегство за Днепр" (кн. 1, с. 159-160){11}. Желаемое выдавалось за действительное. Накануне контрнаступления немцев Н.Ф. Ватутин бросил в бой свои последние резервы - два танковых корпуса, чтобы захватить Днепропетровск и Запорожье. По свидетельству С.М. Штеменко, "самоуговаривание" Ватутина в неизбежности отхода противника за Днепр зашло так далеко, что даже 21 февраля, уже после начала контрнаступления, в приказе командующему подвижной группой М.М. Попову указывалось: "Создавшаяся обстановка, когда противник всемерно спешит отвести свои войска из Донбасса за Днепр, требует решительных действий" (кн. 1, с. 166){11}.

Могли ли эти фронты достойно встретить контрудар противника? Могли, при условии, что Ставка последовательно вела бы политику концентрации основных сил и средств на южном крыле советско-германского фронта. Крупными силами располагал Южный фронт, так и не сумевший выполнить поставленную перед ним задачу - в лобовой борьбе разгромить группу армий "Дон". Советская 1-я танковая армия "заплуталась" у Спас-Демянска.

Если противник с Ржевско-Вяземского плацдарма перебросил на юг значительное количество дивизий, то силы Красной Армии остались там практически нетронутыми. Германское командование более смело шло на переброску своих соединений с других участков советско-германского фронта на решающие для судеб кампании места. Ставка предпочитала воевать наличными силами и если и вводила свежие войска, то из стратегических резервов. Но, в отличие от немецких резервов, новые соединения, укомплектованные в значительной мере новобранцами, конечно, сильно уступали немцам в боевой выучке и опыте. Совершенно неуместной в тех условиях была директива Ставки от 29 января 1943 г., в которой предписывалось: "С февраля месяца текущего года приступить к выводу в резерв фронтов стрелковых дивизий и стрелковых бригад для доукомплектования и отдыха с последующим вводом их в бой и вывода в резерв на их место других наиболее ослабленных соединений" (кн. 1, с. 159){11}. О каком отводе частей на отдых можно вести речь, если дивизии Воронежского и Юго-Западного фронтов были фактически вытянуты в одну линию?

В таких условиях шла подготовка немецких войск к контрнаступлению, последние детали которого были обсуждены на совещании в Запорожье 17-19 февраля с участием Гитлера, Йодля, Манштейна, Клейста и других военачальников.