Испытание временем

Потом прибыла большая группа офицеров Генштаба. И мой техноспецназ. Офицеры-штабисты стали налаживать работу штаба фронта и штабов соединений фронта, мои люди – разгребать проблемы тыла. Налаживать снабжение. Целый месяц мне присылали и присылали людей. Сначала сотнями – стройбаты, потом – тысячами – инженерные бригады. У меня, за месяц, образовалась целая трудовая армия. Тысяч на двадцать человек. Не считая инженерных подразделений самого фронта, что и делали основную работу. Я фактически был командующим всеми сапёрами фронта, мои люди – штабом. Мы строили дороги, базы снабжения, учебные полосы, ВПП, огневые. Работали по двадцать часов в сутки. Строили инфраструктуру войны.

Довоевался! Я – стройбат. Запустил шутку, что «стройбат такие звери, что им оружие не дают!» Разлетелась по округе, потом – дальше. Что показательно – через особые отделы происходит инфицирование пандемии моими мемовирусами. Гэбня продолжает меня пиарить.

Через этот месяц я доложил в Ставку, что фронт готов принять средства усиления. А средства усиления прибывали, по мере готовности площадок, и до этого доклада. Прибыли арткорпуса РГК. Два мехкорпуса. Чуть меньше 250 танков. Больше – некуда. Тут танкам нет раздолья. А вот три кавкорпуса – самое то! Бронепоезда – ж/д пути мы тут знатно поправили. Четыре дополнительные авиадивизии прятались по лесным аэродромам. Мы тут массово применяли сборно-разборный профнастил на ВПП. Всё прибывало ночами. А днём – уходили на пересмену стрелковые батальоны.

Ещё через месяц как раз подсохло, тепло стало – новое наступление. Не стал я ждать результата. Как только загрохотали артполки особой мощности РГК, выпросил разрешения вернуться в Москву. Кельш остался. Пусть. Контролирует. А мне не надо дожидаться результата. Меня ордена и почести не прельщают. Переболел. Перегорел, наверное. Как лампочка Ильича.

Но не в Москву прилетел, а в войска, что получили по сусалам под Харьковом. Опять. Катуков ранен. Потерял все танки. Срочно увезён в госпиталь. Потому не удалось повидаться. У нас опять не осталось танков. Нарвались на грамотно организованную противотанковую оборону немцев, что опиралась на мощный транспортный узел Харькова. А у нас – измотанные войска, растянутые линии снабжения. Накопившаяся усталость вылилась в тупые ошибки – танки ломились через немцев с недостаточными средствами поддержки, прикрытия и усиления. Пехота – сильно прорежена, артиллерия – отстала, испытывает трудности с боепитанием, связь, координация – рассыпались, авиаприкрытие – растаяло в облаках дымом от догоревших самолётов. Вся ударная мощь, что под Новый год обрушилась на немцев, иссякла.

Перешли к обороне. И тут не нашёл необходимости в снятии голов. Надо тщательно собирать данные, анализировать результаты боёв и полученный опыт, систематизировать, ловить тараканов ошибок и дальше учиться воевать. Ватутина, Тимошенко, Рокоссовского, Конева – мне научить нечему. Сам у них учусь!

Так и доложил, что местные командиры такие зубры, что я против них – щенок. И «особого мнения» в этот раз не имею. Получил приказ вернуться в Москву.

А конфигурация фронта обрела форму выгнутой к немцам дуги. Курской, Огненной дуги. Опять. Судьба!

Война замерла в грязи наступившей весны. Война на западном направлении встала.

На юге – всё только разгоралось. Там шла наша, национальная русская забава – русско-турецкая война. На стороне турок выступили самые отмороженные горские националисты. Когда я услышал о роли в этом «бунте» НКВД, не знал – плакать или смеяться. Сколько турки режут-режут гордых кавказцев – всё им не в науку. Опять против «старшего брата» с оружием пошли. Южный фронт получил приказ: изменников в плен не брать. А через месяц – остальные фронты. Просто появились власовцы.

Кольцо Всевластия

На аэродроме меня встречают, как принца Монако. Подали лимузин. Охрана в парадной форме. Отглаженные, блестят звёздочками и пуговицами.

Едем через Москву, красную в закате. Смотрю во все глаза. Трудовая армия, говоришь? Тут трудовой фронт! Группа армий «Москва»! Столицу не узнать. Не похожа сама на себя. Ни на Москву довоенную, ни на Москву двадцать первого века. «Благодаря» вермахту – Москва поднимается новым, современным городом. Современным – даже для меня, человека двадцать первого века. Я был в шоке! Был бы ещё больше удивлён, если бы не апатия душевного выгорания.

Широченные проспекты, мосты, набережные, фундаменты грандиозных зданий. Квадраты будущих парков и скверов. Конечно, величия пока нет. Пока только стройка. Грандиозная стройка. Но я же не пенёк? Воображалово у меня технически подковано. Теперь. В моих глазах стройплощадка оборачивается высоткой в стиле сталинский ампир. А каким может быть стиль у Сталина? Только имперским.

Меня специально провезли через Красную площадь. Мимо Мавзолея, где навытяжку стоят бойцы церемониального полка. Собор Василия Блаженного – в лесах. Восстанавливают. Стены и башни Кремля тоже в лесах.