Испытания для богини (ЛП)

Когда наступил вечер, и мы медленно вышли на больничную парковку, я, наконец, рассказала Джеймсу о случившемся. Он молчал, когда я закончила, засунув руки в карманы черной куртки.

— То есть, они просто предстали перед твоей дверью, без всяких предупреждений?

Я кивнула, у меня не было сил, чтобы и дальше думать об этом.

— Они не были грубыми, просто… это было странно.

Он открыл передо мной дверцу машины, и я опустилась на пассажирское сидение. Парень молчал, пока не занял место водителя.

— Ты не можешь пойти к нему, Кейт.

— Я и не планировала. Мама никогда бы меня не бросила, будь я на ее месте.

— Хорошо.

Мы выехали через парковку, перед нами раскрывался вид на закат. Я прикрыла глаза, пытаясь набраться храбрости, чтобы озвучить слова, тревожившие меня весь день:

— Что, если он может спасти маму?

Джеймс нахмурился.

— Что еще он с тебя потребует за это?

— Что бы это ни было, оно того стоит, — тихо ответила я. — Если это будет значить, что она выживет.

Джеймс потянулся через сидение, чтобы накрыть мою ладонь своей.

— Знаю, но иногда нам ничего не остается, кроме как попрощаться.

Мое лицо покраснело, а перед глазами все размылось, и я отвернулась от него, чтобы выглянуть в окно.

— Как думаешь, что случится, когда я не приду? Он не навредит Аве? Такова была сделка: я сделаю, как он хочет, и Генри спасет ее.

— Не навредит, — сказал Джеймс, хоть уголком глаза я увидела, что его хватка на руле окрепла. — Нет, если в нем есть хоть капля человечности.

Я вытерла глаза рукавом свитера.

— В том и вопрос.

***

Когда я добралась домой, то обнаружила на автоответчике шесть сообщений. Первое было из школы, желающей узнать, где я была, а следующие пять — от Авы, ее голос становился более взволнованным с каждым сообщением.

Хоть я и безумно устала, девушке я перезвонила. Было приятно слышать ее голос, несмотря на раздражающий позитив и беспрестанную болтовню подруги. Она трещала за нас двоих, и не возражала тому, что я едва отвечала. Джеймс был уверен, что с ней ничего не случится, но я не могла избавиться от беспокойства. Несмотря на то, что мы были знакомы всего несколько недель, после инцидента у реки я чувствовала ответственность за нее. Я не могла помочь матери, но если с Авой что-то случиться из-за меня… я этого не вынесу.

— Ава? — позвала я, когда мы собрались прощаться.

— Да? — она явно была уже чем-то отвлечена.

— Сделай мне одолжение, будь осторожна сегодня, ладно? Не делай ничего глупого. Не забирайся на вышку и не играй со львами.

Она рассмеялась.

— Да, как скажешь. Я наберу тебя утром. Передай от меня привет маме.

Повесив трубку, я уже не могла заснуть. Вместо этого я наблюдала, как часы тикают с 23:59 до 00:00, и меня охватил тошнотворный страх. Вдруг что-то случится с Авой? Что тогда делать? Это будет моя вина. Несмотря ни на что, мы сдружились, и я должна была защищать ее от подобных вещей, а не сознательно перечить парню, считавшему, что она обязана ему своей жизнью. Или что я должна отдать ему свою.

Мне не хотелось думать о Генри. О том, как он вернул ее в ночь у реки, о его предложении. Я пыталась представить мамино лицо, но единственное, что представало перед глазами, это образ ее, лежащей в больничной кровати, умирающей.

Я перекатилась и закопалась лицом в подушку. Теперь я ничего не могла сделать, и чувство беспомощности сводило с ума. Но я уже приняла решение, и собиралась придерживаться его. Если будет по-моему, я больше никогда не увижу Генри.

***

В полвосьмого я проснулась от громкого стука в дверь. Застонала, учитывая, что заснула только около двух ночи, но игнорировать его не решалась. Распахнув дверь, поток проклятий исчез с кончика моего языка. Это был Джеймс, выглядевший так, будто не спал всю ночь. Я открыла перед ним дверь, проводя пальцами по спутанным коричневым волосам.

— Джеймс? Что такое?

— Ава.

Я замерла.

— Она мертва.

ГЛАВА 6

ПОМЕСТЬЕ ЭДЕМ

Люди поговаривали, что у нее была аневризма головного мозга, но я знала, что это бред. Когда мы с Джеймсом проезжали мимо школы на пути в больницу, я увидела множество школьников, собравшихся на парковке; они обнимались и плакали. Я не могла отвернуться.

— Развернись.

— Что?

— Я сказала развернись, Джеймс. Пожалуйста.

— И куда поедем?

Я уставилась в окно, не находя сил, чтобы оторваться от их лиц. Даже дети, которые ненавидели Аву, плакали. Я тяжко вздохнула, пытаясь не последовать их примеру.

Это моя вина. Аве было семнадцать. У нее была вся жизнь впереди. Если он собирался убить кого-то, то почему не меня? Это я по глупости отмахнулась от его предупреждений, не она.

Я крепко закрыла глаза, пока мы проезжали школу, образ горюющей толпы отпечатался на обратной стороне моих век. Так и будет проживаться моя жизнь? Все мои знакомые будут умирать? Кто следующий: Джеймс? Или они смилостивятся и возьмут меня следующей?