Испытательный пробег

Ему нравилось донашивать старые вещи. Он любил частушки, но не любил анекдотов. Был человеком продолжительных привязанностей. Заказывал на воскресенье пироги с капустой. Обожал париться в бане. С квасом, с веничком, с разговорами в хорошей компании. И очень ему нравилось нянчиться с внучкой. При всем при том он оставался деревенским жителем, любил, чтоб все было с запасцем, свое мнение не сразу высказывал. Уважал людей пишущих, всю жизнь мечтал уехать на месяц-другой куда-нибудь в тихие места и там засесть писать толстенную книгу, может, даже роман. «Войну и мир» про дизельные автобусы.

Когда немцы подходили к Москве, Иван Алексеевич руководил эвакуацией своего завода, выдавал удостоверения начальникам цехов и служб. И тогда старый амовец Михаил Абрамович Фильцер не выдержал.

— Иван Алексеевич! — гаркнул, сверкая глазами. — Куда ж мы поедем в такое время! Давай лучше в лес тронем! Ведь за тобой тысяч двадцать заводских пойдет. Партизанить станем. Ты у нас за командира! Мы ж такое тут устроим…

Лицо Лихачева дрогнуло. Это предложение очень импонировало его чапаевской натуре. А что, если и в самом деле? А что, если собрать своих ребяток симоновских и ударить? Ведь драться ж будут до последнего! В кабинете сделалось тихо. Директор стоял над столом из черного мореного дуба, молчал, закрыв глаза. Видел ли он в ту минуту всех тех заводских ребят, настоящих парней, которые пойдут за ним в бой? Или он представлял, как его армия гонит немцев на запад?

— Бери удостоверение, — сказал устало и дернул ладонью. — Тоже выдумал. Выполняй приказ! На востоке заводы будем строить. Фронту автомобили не меньше солдат нужны. Голыми руками Гитлера не возьмешь. Затяжная война…

Фронт требовал автомобилей, и гражданский ЗИС-5 превратился в ЗИС-5В — грузовик военного времени.

В мирном исполнении производство его было невозможно. Заводские конструкторы заново спроектировали кабину. Теперь она была деревянной и фанерной. Надколесные крылья сделали гнутыми из листового проката. Штампованные с глубокой вытяжкой, довоенные крылья оказались слишком дороги.

ЗИС-5В был сделан без фар: ночью на фронте в целях маскировки света и не зажигали. Кузова не имели петель, так что боковые борта не откидывались, но зато мощность двигателя увеличена на 11 лошадиных сил. Повысили степень сжатия и перешли на алюминиевые поршни. В военном варианте этот грузовик снискал себе добрую славу на дорогах Отечественной войны. Это был вполне надежный грузовик. «Зисуха не подведет», — говорили фронтовые шоферы, и есть данные, что немцы охотно и без снисходительной улыбки пересаживались из своих «бенцев» и «опелей» на скромные ЗИСы.

— Это Ивана Алексеевича заслуга, — сказал Степан Петрович. — Ну, не его только, однако он большое дело делал молодцом.

Как-то возвращался я с главного конвейера и ко мне подошел паренек, эдакий грибочек, плотный, ладный, в аккуратном пиджачке с серебряным самолетиком на лацкане, первым протянул руку:

— Виктор. Тарасенков. Будем знакомы. Я ваши статьи в «Четырех колесах», извините, не читал, но интересуюсь. Ребята рассказывали, учено очень, но толково.

Неплохо для начала. Я улыбнулся.

— Спасибо.

— И насчет Лихачева Ивана Алексеевича интересуюсь.

Настырный малый. Интересуется, и все! Я про Лихачева писал, каким он представлял себе массовый автомобиль. С завода шли вместе, и по пути Виктор Тарасенков делился жизненными планами на ближайшее обозримое будущее. Он недавно закончил службу в армии, был старшим сержантом в роте аэродромного обслуживания, за Полярным кругом служил. На сверхсрочную ему предлагали, давали прапорщика, но Виктор по лимиту приехал на ЗИЛ, потому что твердо решил связать свою жизнь с автомобильным производством, и вообще хотелось ему в большой город, где много людей, заводов, театров, библиотек и вообще очагов культурной жизни.

— Вот у ребят свои, можно сказать, герои, — говорил он, энергично вскидывая руку. — У кого кто. У кого Есенин, у кого Курчатов-академик, если человек задумал в науку двигать, а у меня, я вам откровенно, у меня — Лихачев…

Молодой еще, решил я, и сделалось мне слегка неловко. Подумал: а что он знает о Лихачеве? Фильм смотрел «Директор»?

Мы шли к первой проходной. Пахло литейкой, по брусчатке впереди медленно катился, лавируя в заводских узкостях, новый грузовик, еще без платформы, без номеров, куда-то на исследования, видимо, лежал его путь, так мы решили.

— Я его, естественно, не видел, — говорил Виктор, — но уважаю. И с детства, мне когда о нем рассказывали, я хотел подражать. Веселый он…

У Виктора ясные планы. Он работает, недавно его выбрали в комсомольское бюро, он хочет поступать в заводской втуз, хочет конструировать новые модели автомобилей. Во втузе есть такой факультет.

— Там у них неделя рабочая, неделя учебная. Удобно, честное слово, и в материальном смысле, и в смысле усвоения учебной программы. А на втором курсе, как сопромат сдадим, можно жениться!