Испытательный срок

Второй удар сбил его с ног. Кулак у гада оказался тяжёлый. Макс перекатился, оттолкнулся от земли, помогая себе подняться, оперся на ближайший ствол и чуть не упал снова: дерево стремительно росло, выбрасывая всё новые и новые колючие ветви. Серенький пиджак мелькнул среди зелени и пропал, растворившись в лесных тенях. Некрасов от души выругался и прижал к лицу ладони, пытаясь унять головокружение.

Гул и треск понемногу затихли. Воцарившаяся тишина показалась неестественной. Всё замерло, будто ничего и не случилось; лишь безмолвные ели, сцепившись мохнатыми лапами, тянулись тёмной полосой из ниоткуда в никуда — непролазная хвойная чаща посреди обыкновенного смешанного леса.

— Вот же твою… — растерянно пробормотал Макс и тронул ближайшую ветку. На землю осыпалось несколько клейких хвоинок. — Ярик! Ты живой?

— Не ори, — раздражённо отозвался Зарецкий откуда-то из-за пахнущего смолой сумрака. Голос его звучал глухо. — Жди там, я сейчас…

Некрасов уселся наземь и обхватил руками гудящую голову. Треск ломаемых веток отдавался в ушах оглушительным грохотом. А хуже всего, что наглый тип безнадёжно удрал… Проигнорировал Максов приказ и, живёхонек, смотался в неизвестном направлении. Может, к разлому припустил, а может, ретировался восвояси — гадай теперь…

— Сильно досталось? — сочувственно спросил Ярик, опускаясь рядом на колени. — Убери-ка руки…

Макс пробормотал что-то жалобно-нецензурное и отнял ладонь от саднящего виска. Зарецкий деловито ощупал наливающийся синяк; пальцы у него были болезненно горячие. Тупая боль задержалась ещё на пару мгновений, а потом разом отступила, оставив после себя только растерянность.

— Ты что сделал? — озадаченно спросил Макс, трогая скулу.

— Ничего особенного, — раздельно произнёс Ярослав, глядя ему в глаза. — Забудь, пожалуйста.

Некрасов рассеянно кивнул. Головокружение понемногу утихало. Жёсткая сухая земля уже не норовила встать дыбом, но подниматься Макс пока опасался. Способность соображать возвращалась медленно, будто бы нехотя.

— Это что за магия такая? — Некрасов махнул в сторону новорождённого ельника. — Я про такое не слышал никогда.

— Колдовство, — поправил Зарецкий, поднимаясь на ноги. — Мощная штука. Про симпатические артефакты знаешь что-нибудь?

— Типа как гребень и полотенце? — запоздало припомнил Макс. — Я думал, такое только в сказках…

— Неудивительно. Это большое искусство, — задумчиво сказал Ярик. О вредоносной штуковине он говорил с уважением, как о великом достижении колдовской мысли. — Где, интересно, Кузнецов раздобыл эту расчёску?

— Сам сделал, — наугад ляпнул Некрасов и тут же встрепенулся: — Погоди, ты что, знаешь этого типа?

— Ну как — знаю, — зло фыркнул Зарецкий. — Допрашивал. Он нелегал, сбежал из Управы после тестирования.

— Ах, это тот!.. — Макс потрясённо выругался и поскрёб затылок. Голова болеть совершенно перестала; с чего бы это? — Нифига себе мир тесен… Я его в «Восходе» видел! — прибавил он. Похоже, получение тумаков положительно сказалось на его мыслительных способностях. — Сидел там, слушал лекцию для свеженьких…

— Следовало ожидать чего-то подобного, — проворчал Ярик и бросил взгляд на часы. — Идти сможешь?

— Ага, смогу, — Некрасов в подтверждение своих слов бодро поднялся, пошатнулся, но на ногах устоял. — А с этой лесополосой чего делать будем?

— А что с ней сделаешь? — коллега мрачно усмехнулся и задумчиво покрутил перстень на пальце. Ну вот, а Максу велено было все артефакты с себя снять… — Будет тут теперь смущать местный лесхоз… Хоть расти перестала.

У разлома всё было тихо. Если белобрысый Кузнецов сюда и добрался, то никаких тому свидтельств Макс не заметил. Ярик прошёлся вдоль невидимой границы, недовольно хмурясь и присматриваясь к примятой кое-где траве. То ли их собственные следы, то ли нелегал всё-таки пролез к вожделенной цели, то ли ещё кто-то решил поблизости погулять, а они всё пропустили. Макс вернулся к их наблюдательному посту, укрытому колючими зарослями ежевики, вытащил из рюкзака бутылку минералки и долго и жадно пил, пытаясь смыть с языка железистый привкус. Ну надо же, какая зараза оказалась! Зато они теперь точно знают, что этот тип связан с «Цепью». Или нет? Мог он случайно сюда забрести?

— Кузнецов — очень важный, правда? — спросил Макс, старательно напрягая извилины. — На нём всё сходится. «Восход» — раз. Тульское дело — два. Из Управы, опять же, как-то удрал. И рядом с разломом шарится. Может, это он за всем стоит? Типа прикинулся дурачком, а на самом деле — мега-мощный маг…

— Не спеши с выводами, — буркнул Зарецкий. Он занял свою прежнюю позицию у корней вяза и задумчиво провёл пальцами по уходящей под ворот футболки серебряной цепочке; ему явно недоставало какой-нибудь мелочи, которую можно было бы вертеть в руках в процессе размышлений. — То, что он явился сюда сегодня, уже означает, что никаких особых возможностей у него нет.

— Это ещё почему?

Ярик досадливо поморщился.

— Давай дома объясню, на пальцах не выйдет… Кричат как будто, или мне кажется?

— Да грибники аукаются, — отмахнулся Макс. — Если б чего случилось, орали бы дурниной.