Читаем Исследование интуиции полностью

К. нет, не истолковывайте то, что я говорю, Бога ради, слушайте. Я иду к К. и говорю, что ничего не знаю о каратэ. Я смотрю о нем фильмы, но не знаю каратэ. Итак, я прихожу к нему теперь, ничего не зная. Поэтому я вслушиваюсь. Но вы знаете, и в этом ваша трудность. Вы говорите, это должно было бы быть так, а это иначе. Все это предположения, мнения. Как только я применяю какое-то слово, вы живо воспринимаете. Но самое важное – это искусство слушать. Оно заключается в том, чтобы все правильно расставить по своим местам. У вас могут иметься ваши предрассудки, ваши умозаключения, но когда вы слушаете, отбросьте их. Тогда получится общение, контакт. Его не будет при истолковывании, сравнивании, суждении, оценке – все это нужно отбросить. Когда кто-то говорит вам «Я вас люблю» 6 – вы не отвечаете: «Дайте мне об этом подумать».

Р. Значит, отбросить все это означает оказаться на том же уровне и испытывать ту же интенсивность.

К. Иначе какой бы это имело смысл?

Р. Я понял это, но не могу это проделать.

К. Проделайте это сейчас.

С. Мне кажется, что вы считаете, будто самый акт вслушивания на этот данный момент сметает, отбрасывает все это.

К. Что происходит, когда я говорю: «Я люблю вас»?

С. но никто нам этого не говорит.

К. Я говорю вам это.

С. Нет, сэр, так не происходит в обычной жизни.

К. Так вот, что такое искусство слушать, что означает слушать сердцем? Если вы не слушаете сердцем, то это не будет иметь никакого значения. Если вы слушаете с вниманием, с теплым чувством привязанности, глубоким ощущением единения друг с другом – это означает, что вы слушаете сердцем, всеми вашими органами чувств, не так ли?

П. Всей полнотой.

К. Хотите ли и будете ли вы слушать именно так?

Можем ли мы так слушать кого-то, кто нам не нравится, кого мы считаем глупым? Можете ли вы слушать сердцем того мужчину или ту женщину? Я думаю, когда в вас имеется это чувство, то слова не имеют большого значения.

Но давайте продолжим. Что дальше? Предположим, я вслушиваюсь и я проделываю это часто в моей жизни. Я слушаю очень тщательно. У меня нет предвзятых мнений, представлений, умозаключений, я не политический деятель, я – человек, слушающий когото. Я просто слушаю, ибо он хочет сообщить мне нечто о себе. Поскольку у него имеется представление обо мне, он обычно приходит в маске. Если он хочет серьезно поговорить со мной, я говорю ему: «Снимите маску, давайте рассмотрим это вместе». Я не хочу заглядывать за маску, пока он не предложит мне сделать это. Если он скажет: «Прекрасно, сэр, поговорим об этом», – я слушаю, и пока я слушаю, он говорит мне нечто абсолютно обыденное, общее, присущее всем людям. Он может излагать это неправильно, нелепо, но это страдание, знакомое всем мужчинам и женщинам, и он говорит мне об этом, а я слушаю. Фактически он рассказывает мне историю человечества. Поэтому я слушаю не только слова, воспринимаю не только его поверхностные чувства, но и всю глубину того, что он говорит. Если это нечто поверхностное, мы обсуждаем сказанное поверхностно, стараемся протолкнуть это так, чтобы он ощутил всю глубину вопроса. Вы следите? Возможно, он говорит об очень поверхностном чувстве. Я говорю, давайте продвинемся несколько глубже. Так мы продвигаемся все глубже и глубже, он высказывает то, что свойственно всем людям. Вы понимаете? При этом нет разделенности между ним и мной.

П. Каков источник такого вслушивания?

К. Сострадание. Итак, что такое сострадание?

Фриц говорит, что оно нам незнакомо. Как же мне обрести эту необыкновенную мудрость, которая есть сострадание? Я бы хотел иметь этот цветок в своем сердце. Что мне для этого предпринять?

ФВ. Сострадание не пребывает в сфере мысли.

Поэтому у меня никогда не может быть ощущения, что оно имеется.

К. Вы не найдете его, оно как сверло, как отвертка, нужно ввинчивать, вталкивать все глубже.

П. В нем должно иметься благоухание.

К. конечно. Вы не можете говорить о сострадании без благоухания меда.

П. оно либо есть, либо его нет. Почему получается, сэр, что когда мы находимся в общении, в единении с вами, это чувство в нас пребывает, почему имеется ощущение, что вы оказываете это потрясающее воздействие, сметающее все предрассудки, все препятствия, и это приводит ум в состояние безмолвия?

К. Можно объяснить это так: один человек идет к роднику с небольшим ведерком, другой – с огромным ведром, которое он еле несет. Большинство из нас идет с крохотным ведерком и набирает из родника недостаточное количество воды. Это можно уподобить тому, что у вас во дворе имеется фонтан; вода из него льется и льется; я бы хотел его исследовать, во вне и внутри. Что же мне для этого предпринять?

ФВ. Я хочу выяснить, что является во мне препятствием для того, чтобы обладать этим.

К. Это анализ, я не хочу анализа, ибо это потеря времени. Я понял это не потому, что я сказал, а вы согласились; я вижу причину, логику, значение и, следовательно, истину этого. Поэтому анализ не нужен.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Этика Спинозы как метафизика морали
Этика Спинозы как метафизика морали

В своем исследовании автор доказывает, что моральная доктрина Спинозы, изложенная им в его главном сочинении «Этика», представляет собой пример соединения общефилософского взгляда на мир с детальным анализом феноменов нравственной жизни человека. Реализованный в практической философии Спинозы синтез этики и метафизики предполагает, что определяющим и превалирующим в моральном дискурсе является учение о первичных основаниях бытия. Именно метафизика выстраивает ценностную иерархию универсума и определяет его основные мировоззренческие приоритеты; она же конструирует и телеологию моральной жизни. Автор данного исследования предлагает неординарное прочтение натуралистической доктрины Спинозы, показывая, что фигурирующая здесь «естественная» установка человеческого разума всякий раз использует некоторый методологический «оператор», соответствующий тому или иному конкретному контексту. При анализе фундаментальных тем этической доктрины Спинозы автор книги вводит понятие «онтологического априори». В работе использован материал основных философских произведений Спинозы, а также подробно анализируются некоторые значимые письма великого моралиста. Она опирается на многочисленные современные исследования творческого наследия Спинозы в западной и отечественной историко-философской науке.

Аслан Гусаевич Гаджикурбанов

Философия / Образование и наука
История философии: Учебник для вузов
История философии: Учебник для вузов

Фундаментальный учебник по всеобщей истории философии написан известными специалистами на основе последних достижений мировой историко-философской науки. Книга создана сотрудниками кафедры истории зарубежной философии при участии преподавателей двух других кафедр философского факультета МГУ им. М. В. Ломоносова. В ней представлена вся история восточной, западноевропейской и российской философии — от ее истоков до наших дней. Профессионализм авторов сочетается с доступностью изложения. Содержание учебника в полной мере соответствует реальным учебным программам философского факультета МГУ и других университетов России. Подача и рубрикация материала осуществлена с учетом богатого педагогического опыта авторов учебника.

А. А. Кротов , Артем Александрович Кротов , В. В. Васильев , Д. В. Бугай , Дмитрий Владимирович Бугай

История / Философия / Образование и наука
САМОУПРАВЛЯЕМЫЕ СИСТЕМЫ И ПРИЧИННОСТЬ
САМОУПРАВЛЯЕМЫЕ СИСТЕМЫ И ПРИЧИННОСТЬ

Предлагаемая книга посвящена некоторым методологическим вопросам проблемы причинности в процессах функционирования самоуправляемых систем. Научные основы решения этой проблемы заложены диалектическим материализмом, его теорией отражения и такими науками, как современная биология в целом и нейрофизиология в особенности, кибернетика, и рядом других. Эти науки критически преодолели телеологические спекуляции и раскрывают тот вид, который приобретает принцип причинности в процессах функционирования всех самоуправляемых систем: естественных и искусственных. Опираясь на результаты, полученные другими исследователями, автор предпринял попытку философского анализа таких актуальных вопросов названной проблемы, как сущность и структура информационного причинения, природа и характер целеполагания и целеосуществления в процессах самоуправления без участия сознания, выбор поведения самоуправляемой системы и его виды.

Борис Сергеевич Украинцев , Б. С. Украинцев

Философия / Образование и наука