Исследование истории. Том II. Цивилизации во времени и пространстве

Однако наиболее выдающимся примером римской колонии, обращенной в христианство, является не Коринф, а Лион. Распространение христианства из колонии в колонию не прекращалось до тех пор, пока не достигло метрополии, не прекратилось оно и со смертью святого апостола Павла. Основанный в 43 г. до н. э. на старательно выбранном месте у слияния рек Роны и Соны, Лугдунум был римской колонией не только по названию, но и фактически. Это поселение римских граждан истинно италийского происхождения в преддверии обширных пространств галльской территории, присоединенной к Империи в результате завоеваний Цезаря, было задумано, чтобы распространять римскую культуру на эту Галлию Комату[355], как более древняя римская колония Нарбон уже распространила ее на Галлию Тогату[356]

. Лугдунум был местонахождением единственного римского гарнизона между самим Римом и Рейном. Кроме того, он был не только административным центром одной из трех провинций, на которую делилась Галлия Комата. Он был также официальным местом собрания «совета трех Галлий», на который представители более шестидесяти кантонов периодически собирались вокруг Алтаря Августа, воздвигнутого здесь Друзом[357] в 12 г. до н. э. Фактически, Лугдунум специально был основан для того, чтобы служить важным имперским целям. Однако к 177 г. эта римская колония стала местом прибежища христианской общины, достаточно энергичной, чтобы вызвать в отношении себя настоящую бойню. И здесь, как и в других местах, кровь мучеников стала семенем Церкви. Именно епископ Лугдунума Ириней, греческий писатель, вероятно, сирийского происхождения, на протяжении предшествующей четверти столетия разработал наиболее раннее систематическое изложение православного христианского богословия.

Христианство в Римской империи, ислам в халифате и махаяна в древнекитайском универсальном государстве воспользовались гарнизонами и колониями, основанными светскими строителями империй в своих собственных целях. Однако эти непредвиденные религиозные последствия организованного перераспределения жителей не были столь замечательны, как обращение Навуходоносора к варварским ассирийским методам. Ибо пленив Иудею, нововавилонский военачальник не просто стимулировал развитие существующей высшей религии, но фактически вызвал к жизни новую религию.

* * * 

Провинции

Подобно гарнизонам и колониям, равномерно распределявшимся строителями универсальных государств по своим владениям, провинции, на которые эти владения разделяются, имеют две отчетливые функции: сохранение самого универсального государства и сохранение того общества, для социальной системы которого универсальное государство создает политическую структуру. Можно было бы привести историю Римской империи и историю Британской империи в Индии для доказательства того, что двумя главными альтернативными функциями политической организации универсального государства являются утверждение верховенства имперской державы и заполнение политического вакуума, возникшего в социальной системе распадающегося общества в ходе уничтожения или распада его бывших местных государств.

Степень, в какой основатели универсального государства были склонны прибегать к методам аннексии и прямой администрации в качестве защитных мер от опасности восстановления побежденных соперников, несомненно, зависит от степени преданности упраздненным местным государствам и сожаления о них, которое продолжает оставаться в душах их бывших хозяев и подданных. А это, в свою очередь, зависит от темпов завоевания и предшествующей истории общества, во владениях которого обосновывается универсальное государство. Победоносные строители империй имеют больше причин опасаться насильственного уничтожения их работы, когда они устанавливают свое правление одним махом и когда они насаждают его обществу местных государств, долгое время привыкших пользоваться и злоупотреблять статусом независимого суверенитета.

В древнекитайском мире, например, эффективное политическое единство впервые было навязано имперским государством Цинь в течение периода, не превышавшего и десяти лет (230-221 гг. до н. э.). За этот краткий промежуток времени циньский правитель Чжэн победил шесть других, тогда еще сохранявшихся царств и, таким образом, стал основателем древнекитайского универсального государства под титулом Цинь Шихуанди[358]. Однако он не смог с такой же стремительностью уничтожить политическое самосознание бывших правящих элементов. Проблема, с которой он столкнулся впоследствии, была в драматической форме представлена историком Сыма Цянем[359] в форме турнира заранее приготовленных речей в императорском совете. До какого бы результата ни были доведены эти процессы, несомненно то, что радикальная политика преобладала, и что в 221 г. до н. э. Цинь Шихуанди принял решение в пользу перераспределения всей территории своего только что установленного универсального государства между тридцатью шестью военными округами[360].