Истина святых #2 (ЛП)

— Развиваем гребаные отношения? — он вскинул руки. — Ты стал слишком добрым, старик.

Мужчина двигался размытым пятном даже для моих глаз, я очень внимательно наблюдала за ними. Его руки сомкнулись на горле Дмитрия прежде, чем тот успел моргнуть. Глаза Дмитрия выпучились, лицо покраснело, он издал хриплые, задыхающиеся звуки. Вцепился в морщинистые, но сильные руки отца, но это было бесполезно.

— Ты стал глупым, мой сын, — мягко возразил старик. — Ты был в подгузниках, когда мы вели войны на улице. Ты избалован, слаб и только притворяешься. Ты оборзел.

Лицо Дмитрия было таким красным, уже становилось фиолетовым, его руки слабли. Отец все еще держался крепко, задыхаясь, убивая своего сына.

— Забываешь, что твоя кровь может защитить тебя от многих вещей, но она не защищает тебя от меня, — продолжил он, говоря медленно, элегантно. С сильным акцентом, но его английский был безупречен. — Я все еще глава этой семьи. Я – причина, по которой эта семья все еще существует.

Наконец, он отпустил Дмитрия, тот рухнул на пол, задыхаясь, кашляя и хватаясь за горло.

Он с презрением посмотрел на своего сына сверху вниз.

— Ты видишь только поверхность. У Джея Хелмика гораздо больше скрывается под внешностью. Он умен. Он могущественен. Он совершенно безжалостен. Было бы глупо и самоубийственно подходить к нему раньше. Он был сильным и не имел слабостей.

Мужчина игнорировал меня с тех пор, как вошел в комнату. Но теперь его внимание было сосредоточено на мне, и под пристальным взглядом у меня похолодели кости, а по коже побежали мурашки.

— Теперь у этого человека есть слабость. Путь внутрь. Он сядет с нами за стол переговоров и будет вынужден выслушать наше предложение. Джей Хелмик – умный человек, он нам не откажет.

Я вздернула подбородок вверх.

— Ты ошибаешься, — возразила я ему твердым голосом. Быть слабой, уязвимой женщиной прямо сейчас мне не поможет. Я вспомнила разговор с Рен, который, казалось, был целую вечность назад, когда я была уверена, что не могу быть такой женщиной. Не смогу быть женой человека, который имел дело с русской мафией.

Но в этот момент я поняла, что могу.

— В чем, милая? — хотя ласковое обращение было на другом языке, я поняла его покровительственный тон, он едва ли даже сосредоточился на мне. Для него я не стоила никакого внимания. Я не представляла угрозы. Он и не подозревал, что, если бы был шанс, то все произошло бы наоборот.

— Он не будет сидеть с тобой за столом, — ответила я, выпрямляясь на своем месте. Мне нужно перестать баюкать свой живот, привлекая к нему внимание. Если они узнают, что я беременна, все станет еще опаснее для меня, для Джея. Для нашего ребенка.

Хорошо, что Джей не знал. Так он будет более опасным и непредсказуемым.

— Ты кое-что у него отнял, — продолжила я. — Ты, — я кивнула Дмитрию, все еще хрипящему на полу, — Дотронулся до меня своими руками. От этого пути назад нет, — я широко улыбнулась. — Он убьет вас всех.

Мужчина наблюдал за мной, и меня от этого затошнило. Потому что его взгляд был похож на то, как Джей обычно смотрел на меня, пытаясь разорвать на части.

— Ты понятия не имеешь, кто мы такие, милая, — сказал он наконец. — Твой муж могущественен. Он безжалостен. Но и мы тоже.

— Я понимаю, кто вы, — возразила я, поддерживая зрительный контакт. — И ты думаешь, будто знаешь, насколько безжалостен мой муж. Но вы только что подтолкнули его к краю пропасти. Теперь не имеет значения, кто вы, черт возьми. Он не проявит к вам милосердия, он уничтожит всех.

Джей

Джей не получил никакой информации от ворса. И никакого удовлетворения от их смерти тоже. Он не может спасти ее. Он не может спасти свою чертову жену. Джей сидел в своем офисе в «Клатч», глядя на пустой танцпол, задаваясь вопросом, увидит ли он когда-нибудь Стеллу снова. Станет ли он когда-нибудь снова человеком.

Когда Фелисити вошла в дверь его кабинета, он был готов причинить ей боль. Не имело значения, что у него был кодекс о причинении вреда женщинам. У него больше не было кодекса, потому что не было ни религии, ни места поклонения, ни гребаной Стеллы.

Джей был опасным человеком, и Фелисити это понимала. Потому что она знала его. Или знала, кем он был раньше, когда был моложе, слабее, когда не был готов сжечь весь мир дотла, чтобы снова почувствовать запах волос своей жены, почувствовать, как их ребенок растет у нее в животе.

— Я знаю, где она, — заявила Фелисити, когда он встал, обходя свой стол, чтобы сделать черт знает что.

Это остановило Джея на полпути.

— Тебе лучше рассказать мне больше, и откуда ты это знаешь, если хочешь покинуть эту комнату живой.

Фелисити не выглядела испуганной. Она не боялась угроз со стороны мужчин, даже когда эти мужчины были готовы довести их до конца. Фелисити была дочерью очень влиятельного человека, из очень старой семьи, которая не дружила с Кузнецовыми.

— Мой отец наблюдал за ними, ожидая удара, — сказала она, не сводя с него глаз. — Он знал, что они отвлекутся, будут озабочены тобой. Я не знала, что она пропала, иначе бы пришла раньше.

— Где она, черт возьми? — потребовал Джей с дрожью в голосе.