Читаем Истинное восприятие. Путь дхармического искусства полностью

Буддийский подход к искусству – неагрессивный. Агрессивность приводит к соперничеству: денежные вопросы, сравнения, разочарования, возбуждение – всё что угодно. Если агрессии нет, возникает радость, открытость, танец. Я имею в виду не радость в смысле света-и-любви, купания в океане мёда, – а радость в том смысле, что к вещам можно прикоснуться и выразить свою признательность. Можно смотреть на прекрасные вещи, но срывать цветок бессмысленно. Ты можешь смотреть на вещи, переживать, чувствовать, касаться их, и это восхитительно. Это настоящее чувство настоящего богатства с точки зрения неагрес-сивности, несобственничества. Некоторые люди в больших городах идут глазеть на витрины магазинов и всё время чувствуют себя несчастными, потому что не могут ничего позволить себе купить. Другие люди идут поглазеть на витрины потому, что им нравится смотреть на красивые вещи. Это, похоже, глубинное различие.

У агрессии очень глубокие корни. Гнев – как ядро земли, он варился годы, годы и годы, тысячи лет. И когда он собирается лишь чуточку показаться на поверхности земли – это агрессия. Не пытайся его устранить и не пытайся его вызвать – это называется путь. Путь состоит из собирания грязи, камней, травы. Он объем-лет всё – страсть, агрессию и неведение. Без них у тебя не будет пути. Поэтому не старайся проложить шоссе, чтобы под колёсами твоего автомобиля всё было гладко. В этом разница между буддийским путём и американским материалистическим путём.

Бывает агрессия, вызванная тем, что ты забил свою голову всякой всячиной и хочешь это всё выпустить, выставить напоказ. Другой вид агрессии – соперничество, ориентированность на достижения. А ещё один вид агрессии – когда ты так собою поглощён, что забываешь о поверхности холста или о материале, с которым работаешь, и потому теряешь нить. Кроме того, во многих случаях искусство считается разрядкой, отдушиной. Это совершенно неправильный подход. Произведение искусства не должно считаться отдушиной! «Делать нечего, да и уныло как-то. А не встать ли мне за гончарный круг и сделать парочку горшков? Дельная мысль». Расценивать таким образом искусство – невероятно кощунственно. Искусство должно быть очень серьёзным.

Искусство не знает границ. Можно сделать что угодно. Из ветки можно сделать пару палочек для еды. Можно создавать всевозможные вещи. Тебе не обязательно полагаться на профессиональные знания для того, чтобы что-то сделать – если только ты не работаешь с чем-то сложным, например компьютерами. В то же время необходима открытость к художественному видению, которое может быть очень сложным в смысле символов, пространства и так далее. Это также приходит с сидячей практикой медитации. В искусстве твой материал обычно основан на чём-то очень простом и прямом. Иногда присутствует страх, иногда препятствия, но надо просто идти вперёд и делать. Однако если ты ожидаешь, что работа будет великолепной, то она в результате окажется ужасной.

Рассматривая роль медитации в художественном восприятии, нам стоит попытаться понять, каким образом практика медитации изменяет твой способ взаимодействия с миром: как она меняет твою зрительную и слуховую системы, а также речь. То, как ты смотришь на кого-то, зависит от твоей уверенности и от силы твоего желания смотреть на этого человека. Когда ты проецируешь свой голос, ясно, что ты хочешь себя показать. Поэтому я хотел бы, чтобы было совершенно ясно, что мы говорим не только об одной лишь эстетике. Многие художники пытаются представить что-то красивое и милое, цветочное, вежливое. Но мы не стараемся быть излишне вежливыми или эстетичными – или, если уж на то пошло, чрезмерно грубыми. Идея в том, что наше поведение и работа с чувственными восприятиями исходит из простого прямолинейного буддизма. Можете называть это природой будды.

Начнём с того, что важно иметь перед собой чистый лист бумаги. Это значит, что ты готов открыться, готов отпустить. Буддийский подход к искусству состоит не столько в изучении тонкостей пяти семейств будд, сколько в наличии чувства открытости и перспективы. Художественный талант и концепция зрительного пространства тебе уже доступны. Их не надо взращивать и не надо ничего сочинять безо всякого контекста. Это происходит естественно и очень просто. Согласно подходу тантрического буддизма, мы не взаимодействуем с искусством с чисто эстетической точки зрения, а подходим к художественному таланту и восприятию просто, как к естественным явлениям.

Перейти на страницу:

Все книги серии Самадхи (Ориенталия)

Похожие книги

12 недель в году
12 недель в году

Многие из нас четко знают, чего хотят. Это отражается в наших планах – как личных, так и планах компаний. Проблема чаще всего заключается не в планировании, а в исполнении запланированного. Для уменьшения разрыва между тем, что мы хотели бы делать, и тем, что мы делаем, авторы предлагают свою концепцию «года, состоящего из 12 недель».Люди и компании мыслят в рамках календарного года. Новый год – важная психологическая отметка, от которой мы привыкли отталкиваться, ставя себе новые цели. Но 12 месяцев – не самый эффективный горизонт планирования: нам кажется, что впереди много времени, и в результате мы откладываем действия на потом. Сохранить мотивацию и действовать решительнее можно, мысля в рамках 12-недельного цикла планирования. Эта система проверена спортсменами мирового уровня и многими компаниями. Она поможет тем, кто хочет быть эффективным во всем, что делает.На русском языке публикуется впервые.

Брайан Моран , Майкл Леннингтон

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Исторические происшествия в Москве 1812 года во время присутствия в сем городе неприятеля
Исторические происшествия в Москве 1812 года во время присутствия в сем городе неприятеля

Иоганн-Амвросий Розенштраух (1768–1835) – немецкий иммигрант, владевший модным магазином на Кузнецком мосту, – стал свидетелем оккупации Москвы Наполеоном. Его памятная записка об этих событиях, до сих пор неизвестная историкам, публикуется впервые. Она рассказывает драматическую историю об ужасах войны, жестокостях наполеоновской армии, социальных конфликтах среди русского населения и московском пожаре. Биографический обзор во введении описывает жизненный путь автора в Германии и в России, на протяжении которого он успел побывать актером, купцом, масоном, лютеранским пастором и познакомиться с важными фигурами при российском императорском дворе. И.-А. Розенштраух интересен и как мемуарист эпохи 1812 года, и как колоритная личность, чья жизнь отразила разные грани истории общества и культуры этой эпохи.Публикация открывает собой серию Archivalia Rossica – новый совместный проект Германского исторического института в Москве и издательского дома «Новое литературное обозрение». Профиль серии – издание неопубликованных источников по истории России XVIII – начала XX века из российских и зарубежных архивов, с параллельным текстом на языке оригинала и переводом, а также подробным научным комментарием специалистов. Издания сопровождаются редким визуальным материалом.

Иоганн-Амвросий Розенштраух

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Образование и наука
История целибата
История целибата

Флоренс Найтингейл не вышла замуж. Леонардо да Винчи не женился. Монахи дают обет безбрачия. Заключенные вынуждены соблюдать целибат. История повествует о многих из тех, кто давал обет целомудрия, а в современном обществе интерес к воздержанию от половой жизни возрождается. Но что заставляло – и продолжает заставлять – этих людей отказываться от сексуальных отношений, того аспекта нашего бытия, который влечет, чарует, тревожит и восхищает большинство остальных? В этой эпатажной и яркой монографии о целибате – как в исторической ретроспективе, так и в современном мире – Элизабет Эбботт убедительно опровергает широко бытующий взгляд на целибат как на распространенное преимущественно в среде духовенства явление, имеющее слабое отношение к тем, кто живет в миру. Она пишет, что целибат – это неподвластное времени и повсеместно распространенное явление, красной нитью пронизывающее историю, культуру и религию. Выбранная в силу самых разных причин по собственному желанию или по принуждению практика целибата полна впечатляющих и удивительных озарений и откровений, связанных с сексуальными желаниями и побуждениями.Элизабет Эбботт – писательница, историк, старший научный сотрудник Тринити-колледжа, Университета Торонто, защитила докторскую диссертацию в университете МакГилл в Монреале по истории XIX века, автор несколько книг, в том числе «История куртизанок», «История целибата», «История брака» и другие. Ее книги переведены на шестнадцать языков мира.

Элизабет Эбботт

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Педагогика / Образование и наука