Читаем Истинное восприятие. Путь дхармического искусства полностью

Пять стилей творческого самовыражения

Можно работать с принципами пяти семейств будд, подбирая кусок камня или веточку и рассматривая их через каждый из пяти их различных аспектов.

Так с каждым семейством будет разворачиваться совершенно иная, новая перспектива.


Говоря об общем эстетическом понимании и творческом процессе, я бы хотел обсудить пять стилей, известных в нашей традиции как пять семейств будд. Работая с пятью семействами будд, мы стараемся взрастить простейшее понимание того, как видеть всё в его совершенной сущности, собственной внутренней природе. Мы можем применить это знание по отношению к живописи или поэзии, цветочным композициям, киносъёмкам или написанию музыки. Оно также связано с взаимоотношениями с людьми. Похоже, принципы пяти семейств будд охватывают целое измерение восприятия. Они очень важны на всех уровнях восприятия и во всех творческих ситуациях.

В тантрической иконографии пять семейств будд расположены в центре и по четырём основным точкам мандалы. Семейство будда находится в центре. Это основная координата, глубинная мудрость, и символизируется она колесом и синим цветом. Ваджра расположена на востоке и связана с рассветом. Она символизируется белым цветом и скипетром-ваджрой[1]. Это острота восприятия, подобная той, которая присутствует в нас поутру, когда мы просыпаемся. Ратна

находится на юге. Она связана с богатством и символизируется драгоценностью и жёлтым цветом. Ратна связана с полуднем, когда мы начинаем чувствовать необходимость в отдыхе и питании. Семейство падма расположено на западе и символизируется лотосом и красным цветом. Наш день зреет, и перед нами встаёт необходимость найти любимого человека. Пришло время общения. Или, если мы влюбились в старинную вещь или какую-то одежду, пора пойти и купить её. Последнее семейство – карма, на севере. Оно символизируется мечом и зелёным цветом. Наконец-то мы владеем всей ситуацией: у нас есть всё, что нам нужно, и мы ни в чём не нуждаемся. Поэтому мандала пяти семейств будд представляет собой течение всего дня или всего хода действия. Мы не будем вдаваться в философию; начнём с функций этих пяти принципов и их связи с композицией. О них можно сказать очень многое, но, в сущности, ваджра – это белый и вода; ратна – жёлтый и земля; падма
– красный и огонь; будда – синий и пространство, или небо; карма – зелёный и ветер.

Будда находится посередине и, будучи посередине, является основанием или изначальной основой. Эта изначальная основа обычно довольно скучная, так как она слишком твёрдая и плотная. Может, нам придётся раскопать её и залить туда бетон, потому что в таком виде как есть она довольно неинтересна. Она будет интересной только если мы знаем, что мы будем на ней что-то строить.

Семейство будда находится посередине потому, что это основание, а не потому, что оно самое важное. Принцип будда

также может быть средой, или кислородом, который даёт возможность функционировать другим принципам. У него есть спокойное, твёрдое качество. В терминах визуальных символов это неинтересная часть, ожидание, пока что-то произойдёт. Часто качество будды необходимо для создания контраста между другими цветными семействами: ваджрой, ратной, падмой и кармой. Будда нам необходим как посредник, так сказать.

Принцип будда немного пустынный, слишком просторный, словно место стоянки, где остались лишь камни от старых кострищ. Есть ощущение, что длительное время здесь жили, но уже давно никого нет. Жителей не убили; это не был акт насилия – им просто пришлось покинуть это место. Это как пещеры, в которых жили индейцы, или пещеры Франции с доисторическими рисунками. Здесь есть ощущение прошлого, но в то же время нет особых отличительных черт. Это очень унылое место, вполне вероятно, на равнине, совершенно плоское. Будда связан с синим цветом. Искусство семейства будда простое и ненавязчивое. Оно очень прямое и очень простое. Художник семейства будда склонен использовать тяжёлый материал, а цвет – чёрный или синий.

Ваджра – чувство остроты, точности. Цвет вад-жры белый. Она холодная и пустынная, потому что всё должно быть проанализировано в собственных терминах. Творческое выражение ваджры обращается с предметами сообразно их достоинствам. Она никогда не оставляет ни малейшего пространства, никогда ничем не пренебрегает. Ваджра – это зима, белая, суровая. Чёрное и белое. Например, земля замерзает по-своему, а деревья и растения – по-своему. Земля держит снег особым образом. Деревья, с другой стороны, совершенно иным образом держат снег, в зависимости от того, опали их листья или же они вечнозелёные. Вад-жра очень холодная и пустынная, но также острая и точная. Она требует серьёзного сосредоточения.

Перейти на страницу:

Все книги серии Самадхи (Ориенталия)

Похожие книги

12 недель в году
12 недель в году

Многие из нас четко знают, чего хотят. Это отражается в наших планах – как личных, так и планах компаний. Проблема чаще всего заключается не в планировании, а в исполнении запланированного. Для уменьшения разрыва между тем, что мы хотели бы делать, и тем, что мы делаем, авторы предлагают свою концепцию «года, состоящего из 12 недель».Люди и компании мыслят в рамках календарного года. Новый год – важная психологическая отметка, от которой мы привыкли отталкиваться, ставя себе новые цели. Но 12 месяцев – не самый эффективный горизонт планирования: нам кажется, что впереди много времени, и в результате мы откладываем действия на потом. Сохранить мотивацию и действовать решительнее можно, мысля в рамках 12-недельного цикла планирования. Эта система проверена спортсменами мирового уровня и многими компаниями. Она поможет тем, кто хочет быть эффективным во всем, что делает.На русском языке публикуется впервые.

Брайан Моран , Майкл Леннингтон

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
История целибата
История целибата

Флоренс Найтингейл не вышла замуж. Леонардо да Винчи не женился. Монахи дают обет безбрачия. Заключенные вынуждены соблюдать целибат. История повествует о многих из тех, кто давал обет целомудрия, а в современном обществе интерес к воздержанию от половой жизни возрождается. Но что заставляло – и продолжает заставлять – этих людей отказываться от сексуальных отношений, того аспекта нашего бытия, который влечет, чарует, тревожит и восхищает большинство остальных? В этой эпатажной и яркой монографии о целибате – как в исторической ретроспективе, так и в современном мире – Элизабет Эбботт убедительно опровергает широко бытующий взгляд на целибат как на распространенное преимущественно в среде духовенства явление, имеющее слабое отношение к тем, кто живет в миру. Она пишет, что целибат – это неподвластное времени и повсеместно распространенное явление, красной нитью пронизывающее историю, культуру и религию. Выбранная в силу самых разных причин по собственному желанию или по принуждению практика целибата полна впечатляющих и удивительных озарений и откровений, связанных с сексуальными желаниями и побуждениями.Элизабет Эбботт – писательница, историк, старший научный сотрудник Тринити-колледжа, Университета Торонто, защитила докторскую диссертацию в университете МакГилл в Монреале по истории XIX века, автор несколько книг, в том числе «История куртизанок», «История целибата», «История брака» и другие. Ее книги переведены на шестнадцать языков мира.

Элизабет Эбботт

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Педагогика / Образование и наука
Исторические происшествия в Москве 1812 года во время присутствия в сем городе неприятеля
Исторические происшествия в Москве 1812 года во время присутствия в сем городе неприятеля

Иоганн-Амвросий Розенштраух (1768–1835) – немецкий иммигрант, владевший модным магазином на Кузнецком мосту, – стал свидетелем оккупации Москвы Наполеоном. Его памятная записка об этих событиях, до сих пор неизвестная историкам, публикуется впервые. Она рассказывает драматическую историю об ужасах войны, жестокостях наполеоновской армии, социальных конфликтах среди русского населения и московском пожаре. Биографический обзор во введении описывает жизненный путь автора в Германии и в России, на протяжении которого он успел побывать актером, купцом, масоном, лютеранским пастором и познакомиться с важными фигурами при российском императорском дворе. И.-А. Розенштраух интересен и как мемуарист эпохи 1812 года, и как колоритная личность, чья жизнь отразила разные грани истории общества и культуры этой эпохи.Публикация открывает собой серию Archivalia Rossica – новый совместный проект Германского исторического института в Москве и издательского дома «Новое литературное обозрение». Профиль серии – издание неопубликованных источников по истории России XVIII – начала XX века из российских и зарубежных архивов, с параллельным текстом на языке оригинала и переводом, а также подробным научным комментарием специалистов. Издания сопровождаются редким визуальным материалом.

Иоганн-Амвросий Розенштраух

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Образование и наука