Истинные Имена

– Да, – её смуглое лицо с раскосыми глазами висело рядом с ним. С такими ресурсами она могла проецировать образы даже здесь. – Но знаешь, мы ведь пока ещё не сделали ничего, чего феды не смогли бы и сами, дай им пару месяцев на возню с дата-панелями… Да, большего мы и не планировали. Но мы же едва затронули полученные ресурсы!

Она была права. Он осмотрелся, чувствуя себя маленьким мальчиком в кондитерском магазине: он чувствовал грандиозные базы данных и права на работу с ними. Наверное, копы не собирались давать им так много, но ведь всякому очевидно, что при таких возможностях ни одному врагу от них не уйти.

– Ну ладно, – сказал он, – давай ужрёмся до поросячьего визга.

Эри рассмеялась и громко хрюкнула. Они быстро и аккуратно подобрали некритичные процессорные ресурсы по всем Восточно-Западным сетям. В несколько секунд они стали крупнейшими пользователями в Северной Америке. Любой системный наблюдатель сразу бы заметил утечку, но для обычных пользователей только возросли задержки. Модемные сети не менее эластичны, чем старинные сети электроснабжения – и так же, как электросети, при перегрузке они рвутся. Но пока что они с Эритриной ещё и близко не подошли к пределу упругости.

…Но они уже ощущали то, чего до сих пор не испытывал ни один человек: сенсорную полосу тысячекратно шире обычной. На бесконечно долгие секунды их сознания затопила какофония на грани боли – данные, которые не были информацией, и информация, которая не была знанием. Слышать десятки миллионов телефонных разговоров одновременно, видеть видеопотоки всего континента сразу – это должно бы было слиться в белый шум, но вместо этого стало приливной волной подробностей, ревущей сквозь дырочку восприятия. Боль становилась всё сильнее, и мистер Скользки ужаснулся. Это сенсорное выгорание было как Истинная Смерть…

Он едва расслышал голос Эритрины в этом рёве:

– Используй всё

, не только входы! – и ему едва хватило рассудка понять, о чём она говорит. Он ведь распоряжался не только сырыми данными – все компьютеры континента, если он сумеет с ними управиться, помогут ему отфильтровать эту лавину, совсем как отделы мозга, которые ведут предварительную обработку сенсорных импульсов. И он потратил ещё целые секунды на то, чтобы распределить по Системе само своё сознание.

Ему удалось; он снова владел собой. Но прежним ему уже не стать: былой человек по имени мистер Скользки казался букашкой на полу собора, которым стало его сознание. Его просто стало больше. Ни одна пташка не могла теперь упасть без его ведома благодаря авиадиспетческим службам; ни один чек не мог быть обналичен без его присмотра по банковским сетям. Тем, во что превратился его взгляд, он охватывал более трёхсот миллионов человеческих жизней зараз.

Вокруг и внутри себя он ощущал ещё одно сознание – Эритрину, выросшую до тех же масштабов. Бесконечную долю секунды они смотрели друг на друга, общаясь не столько словесно, сколько кинестетически. А затем она усмехнулась прежней улыбкой, но теперь исполненной таких смыслов, которые прежде ей было не под силу выразить:

– Ну держись, бедняга Почтарь!

Они снова обыскали базы – теперь уже все гражданские базы данных сразу. Смертные могли только мечтать о таком поиске. Они нашли следы, почти незаметную систему манипуляций, укрытую среди обычных преступлений и вандализмов. Кто-то покопался в венесуэльской системе, по крайней мере со стороны Северной Америки. Выследить его было непросто – видимо, враг владел по крайней мере долей их способностей – но они всё же прошли за ним обратно в лабиринты федеральной бюрократии: ресурсы перенаправлены, сотрудники повышены или переведены не вполне по автоматическим правилам. Такие незначительные отклонения никогда бы не привлекли внимания рядовых клерков, да и копы лишь едва их заметили. Но месяц за месяцем мелкие нарушения складывались в такую нестабильность, которую даже они двое не могли понять. Ясно было только одно: всё это кто-то подстроил, и ничего хорошего в результате выйти не могло.

– Он всё ещё нам не по зубам, Скольз. Мы были во всех гражданских сетях, и его там нигде нет; но мы же знаем, что он ведёт серьёзную обработку на Земле или на низкой орбите!

– Значит, или он не в Северной Америке, или он проник к… военным.

– Могу спорить, что и то, и другое. Значит, нам придётся последовать за ним.

И это означало захват военной системы США, по крайней мере частичный. Даже если они с этим справятся, Вирджиния и её приятели наверняка не обрадуются. С точки зрения копов это будет означать, что угроза государству утроилась. Пока что против их поисков не возражали, но он знал, что Вирджиния и её начальство засели в каком-то глубинном бункере под Лэнгли, напряжённо всматриваясь в целую стену мониторов и пытаясь понять, чем он сейчас занимается и не пора ли выдернуть ему шнур.

Эритрина поняла его сомнения сразу, едва лишь они пришли ему на ум.

– У нас просто нет выбора, Скольз. Нам придётсязахватить контроль. Не только феды следят за нами – если мы не достанем Почтаря с первого захода, он наверняка достанет нас.