Источник неприятностей – 2

– Тоже мне намёк! – фыркнула Мрия. – По-моему, там ясно написано, что Алла сейчас в Аренне, а, значит, в беде! Что-то мы с тобой совсем отупели от безделья, вызванного беременности.

– Я к тому, что моя подруга заранее знала, что с ней случится что-то плохое, – устало отозвалась Ника. – Наверное, ей опять нагадали какую-то пакость, – женщина с укоризной уставилась на Мрию.

– Я за Таис и её подружек не отвечаю! – тут же открестилась та. – Да и согласись, что предсказания и гадания тоже бывают очень даже полезными. Особенно, когда совершаются не мошенницами, а настоящими предсказательницами.

– Да что мы тут сидим, чаи гоняем! – ударила кулаком по столу Ника. – Надо же срочно сообщить Леопольду и ко! То есть, всем нашим!

Неожиданный спазм скрутил её живот, согнув Нику в три погибели. Она моментально озвучила свои страдания:

– Ай, мой животик! Ой, ай, уй! Очень больно! Вот сволочь – нашёл время рожаться! – она обхватила живот руками и медленно осела на пол.

Мрии было не привыкать к зрелищу чужих страданий, она быстро залезла в сумочку и добыла из хрустальной бутылочки голубую пилюлю, которую и протянула коллеге.

Ника сожрала её ещё до того, как ей подали воду.

"Так тебе и надо, поросёнок!" – с торжеством подумала она, словно одержала победу над могучим врагом, когда ощутила облегчение.

Потому что она ещё точно не определилась со своим отношением к ребёнку. Да, она обеспечила его выживание, и приняла все меры предосторожности, чтобы выносить его без ущерба для собственного здоровья и жизни. Но это был её долг. Долг светлой.

"Мда, Тёмные меня бы не поняли, наверное. Хотя, если вспомнить светлых и тёмных по "Ночному дозору" Лукьяненко, то… Скорее бы меня светлые не поняли. Ага, намеренно взращивать в себе непонятное существо: то ли демона, то ли кого пострашнее", – невольно подумала Ника.

Ещё читая книги, она полностью изменила свою точку зрения насчёт светлых и тёмных. Тем более, и так было понятно, что историю всегда пишут победители. И если их аферы удавались, то виноватые потом назначались из числа сопротивляющихся новой власти.

А когда она стала ведьмой, пусть и светлой, как бы это странно не звучало, словно оксюморон, она много раз убеждалась, что тёмные – взять хотя бы их драгоценного шефа – на самом деле совершают множество хороших поступков. Заботятся о светлых, как о детках маленьких, неразумных, наивных и не в меру доверчивых.

Ей вспомнился Асмодей, который в их первую встречу напал на них в лифте. И то, сделал это лишь для того, чтобы они всегда оставались в тонусе и помнили о множестве окружающих опасностей, а не считали, что попали в добрую сказку, отредактированную редакторами старого советского кино. Да и помог им проявить собственные навыки магической самозащиты, раскрыть таланты. И они тогда раскрылись ему, как цветок раскрывает сжатые лепестки навстречу солнцу.

О том, как она сама "раскрыла" ему свои "лепестки", Ника пыталась лишний раз не думать. Слишком у них всё было неоднозначно. Да и соперничество двух таких классных мужиков за неё уже начало надоедать. Ника никогда не была роковой красавицей, свергающей царства одной только улыбкой и взглядом лучистых глаз. И начинать подобную карьеру загадочной Клеопатры местного разлива совсем не хотела. Ну, не чувствовала она склонности к тройничкам и гаремникам! И причинять боль двум мужчинам, так много для неё значащим, отцам своего ребёнка, тоже не хотела.

А любить двоих – это мучить то одного, то другого. Не говоря уже о собственных страданиях. Мораль, совесть, внутренняя жаба с хомяком – всё это разрывало душу на части. А сердце… Сердце хотелось подарить только одному. И не выставлять его в качестве приза самому красивому, умелому и удачливому рыцарю.

Глава 9

К тому же, она позже узнала, что при нападении в лифте Асмодей умереть бы им не дал. Иначе ему бы потом Леопольд голову открутил. Оживил бы – и снова открутил. Ага, как лампочку.

А ещё отчего ей вспомнилось, как Асмодей с Эркюлем – два отца её ребёнка – долго и нудно выясняли, подозрительно глядя друг на друга и на неё, как такое может быть, что ребёнка они зачали вдвоём. Так как она сама не знала, как такое случилось, им пришлось обратиться с интимной консультацией к Леопольду, Мрие и почему-то к Зорро. Когда же они действительно поверили, что вскоре станут отцами, то накинулись на неё, долго целовали и обнимали, на руках целый вечер носили, пока её не начало укачивать.

Позже она догадалась, что они специально её с рук не спускали, чтобы не было соблазна подраться или устроить магическую дуэль.

А вечером, устроив вечеринку только для своих, решили поговорить серьёзно. И Зорро пригласили, чтобы, если что, он бы их разнял.

«Твой ребёнок вобрал в себя столько генов, что сможет их коллекционировать. У него такое количество способностей будет, что ужас!» – шутливо воскликнул Зорро в самом начале вечера, выпивая за её здоровье громадный жбан немецкого пива, который ему Алла наколдовала.