Исток Миллиона Путей 1-7 [СИ]

  - Верно молвишь, - одобрительно кивнул Стрий. - Алатор сам покоится на Второй Вершине Истока и частицы свои расположил на макушках гор в семи мирах. Только в этих мирах, да ещё в Материнском, с коим сам Алатор происхождением своим неразрывно связан, и рождаются вердрады - так заведено испокон веков. О том нам Хранители поведали.

  - И потому вердрады сами могут передвигаться только меж этими семью мирами да Материнским миром, - подал голос другой сын.

  - Верно, хотя мы и вольны брать их с собою в иные миры, - подтвердил Стрий...

  ...Изумление Олирда было настолько велико, что сосредоточенность покинула его, и сознание птицею вылетело из глубин памяти в текущий момент.

  Невероятно!

  Так вот в чём секрет прошлого мироздания! Альпарги связывали семь основных миров с Материнским миром и ИМПом! И вердрады рождались аж в восьми мирах. Более того, могли пересекать их границы... Это знание переворачивало всё, усвоенное им от Свидирта и прочих мудрых вердов.

  То устройство бытия казалось лучше!

  Но оставался вопрос, что же произошло, и почему всё изменилось?

  Олирд очень надеялся, что в памяти о своей прошлой жизни он найдёт ответ.

  

  Чьё-то прибытие всколыхнуло спокойную утреннюю энергетику Рагосты в непосредственной близости от святилища.

  Стрий встал со своего ложа и попытался понять, кто именно пожелал посетить его. Это явно были не сыновья, которых он отправил в их прежний дом на берегу Северного моря, чтобы они собрали необходимые для нового жилища вещи и привели сюда Виллеру - его новую вердраду, родившую ему три года назад сына.

  Энергетика того, кто только что переместился от Истока Миллиона Путей прямо к порогу стриева дома, была очень сильна, крепка, как сталь, и целеустремлённа, как метко пущенная стрела. Лишь немного поразмыслив, Стрий понял, кто припожаловал к нему в столь ранний час.

  Мастер стихий набросил плащ, подхватил из специальной ниши в стене свой диар - сребристую булаву с рубином в нижней грани рукояти, и поспешил встретить приятного гостя.

  Высокий верд в кольчуге поверх толстой домотканой рубахи и высоких сапогах стоял, сняв шлем и поставив одну ногу на первую ступень из трёх, ведущих на крыльцо. Этим он выказывал почтение хозяину дома, демонстрируя, что не желает приближаться к священной черте порога без соизволения Стрия. На плечи его был небрежно наброшен синий плащ с белой подкладкой. На поясе с обеих сторон висели два меча, с которыми он не расставался. Это был единственный из известных Стрию случаев, когда диар верда состоял из пары предметов.

  - Здравия тебе, Стрий! - провозгласил гость звенящим как яростно скрещивающиеся клинки голосом.

  - И тебе здравия, Гермерис, - чуть наклонил голову Стрий. - Милости прошу в моё жилище.

  Родоначальник школы магии металлов поднялся по ступенькам и произнёс, положив руку на тяжёлую дверь из дуба:

  - Да будет крепок и надёжен твой новый дом, друже! Пусть силы стихий вечно хранят его!

  Он слегка поклонился строению, пронизанному мощными энергиями, и переступил порог.

  Спустя несколько минут, когда два верда удобно разместились за большим столом, а Стрий наполнил хмельным мёдом два рога, один из которых протянул гостю, Гермерис перешёл к сути дела, по которому он явился.

  - Совета твоего хочу спросить, друже, - проговорил он, устремив на мастера стихий взгляд ясных голубых глаз, таящих искры цвета блистающей стали. - Беспокоят меня некоторые вещи, которые плавное течение событий нарушают. Чувствую я некоторую вину свою и думаю, что сделать следует.

  Стрий слегка нахмурился. Бесстрашного воина Гермериса он уважал и дорожил его дружбой. И коль скоро тот обращается за советом, надо бы постараться помочь ему как можно лучше.

  - Что тревожит тебя? - вернул гостю пристальный взгляд Стрий.

  - Беспокоят меня двое из наших друзей, - отозвался Гермерис, поглаживая левой рукой свои мечи в ножнах, которые он аккуратно положил на соседний стул. - Прежде всего, Хляй. Как ты помнишь, он начал заниматься магией металлов. Я стараюсь его обучить хорошо, равно как и все мы учим друг друга. Но вышло так, что не даётся ему эта наука. Уж не ведаю, почему, но не желает повиноваться его воле сила металлов. Видно, на другое устремлена его жизненная сила... По причине неудач стал Хляй очень удручён и даже озлоблен. Меня винит в том, что сознательно таю я от него некие секреты моей науки. Это не так, конечно, но поди, убеди его. Все мы склонны искать причины неудач где угодно, но не в себе.