Истоки славянской письменности

Второй и третий доводы К. М. Куева действенны с особой силой лишь в том случае, если безоговорочно считать, что Храбр жил и писал своё «Сказание» не позже начала Х века. Но мы видели выше, этот факт можно подвергнуть сомнению, как это делает Д. И. Иловайский, относящий время жизни Храбра к XI веку. В этом случае осведомлённость Храбра о событиях по меньшей мере полуторавековой давности уже может содержать изъяны. Деятельность солунских братьев в Моравии протекала в княжение в Блатенском княжестве Коцела. В это время в Византии правил Михаил, в Болгарии — Борис, в Моравии — Ростислав. Вполне возможно, что эта «связка» правителей была перенесена не столь уж осведомлённым Храбром и на время создания азбуки, т. е. в 855 год.

Довод же о политико-культурном соперничестве между Болгарией и Византией в конце IX — начале Х века, вследствие чего Храбр должен был избрать александрийскую систему летосчисления, отпадает тогда сам собой. Кстати, сам факт соперничества не обязательно должен привести к абсолютному отрицанию всего византийского. Ведь пользовались же в то время болгары так называемым кириллическим алфавитом, столь похожим на греческий.

В отношении четвёртого аргумента можно сказать, что незадолго до смерти Мефодий переводил Библию не один. По указанию его «Жития», он делал это с двумя своими учениками-скорописцами. Делал полгода. И это при том, что славянская азбука уже более двадцати лет была в обороте. Сам Мефодий и его ученики вполне привыкли к ней. Какова же должна быть ситуация, когда азбука только-только создана. Кроме того, как говорят специалисты, работа над азбукой, которая исключительно точно передавала фонетику славянской речи, потребовала бы не меньше времени, чем перевод книг (II, 31; 25). Так что приходится признать, что в «Житиях» процесс создания славянского алфавита носит некоторым образом «чудесный» характер, что для житий и неудивительно. Правда, в отношении последнего довода, сейчас нами приведённого, заметим, что В. А. Истрин несколько снимает проблему, указывая, что Константин мог создавать азбуку не «на пустом месте», а основываясь на определённой, существовавшей до него, славянской письменности (II, 31; 25). Аргумент хороший, правильный. Но спросим: кто мешал Константину на основе этой письменности ранее, т. е. до конца 862 — начала 863 года, уже создать славянскую азбуку? Никто. Вероятно, она уже могла быть им создана, и, вероятно, в 855 году.

Одним словом, вопрос даты создания славянской азбуки Константином Философом остаётся открытым.

* * *

Возникновение второго вопроса (т. е. какую азбуку создал Константин (Кирилл) связано с существованием двух славянских азбук — кириллицы и глаголицы. Кажется, ответ лежит на поверхности: Кирилл создал кириллицу. Однако откроем Большую советскую энциклопедию. В статье «Кириллица» мы дословно прочтём следующее: «Большинство учёных, ссылаясь на Моравско-паннонскую и Охридскую глаголические традиции, связанные с деятельностью Кирилла и Мефодия, на большую архаичность многих глаголических памятников и на новгородский памятник XI в., в котором глаголическое письмо называется кириллицей, считает, что Кирилл создал глаголицу, а кириллица была составлена в Восточной Болгарии в конце IX в. (в Преславе) для приближения славянского письма к торжественному византийскому» (II, 31; 180–181). Вот так. Более того, Лингвистический энциклопедический словарь в одноимённой статье добавляет, что «вероятно, она (т. е. кириллица. — И.Д.) была составлена учениками и последователями Кирилла и Мефодия (Климентом Охридским?) …». (II, 33; 222). Прекрасно. Но тогда сразу же возникает ряд вопросов. Почему же творение Кирилла называется глаголицей, а Климента — кириллицей? Тогда бы уж и звали кириллицей глаголицу, а азбука Климента должна зваться климентицей. Однако этого не происходит? Почему? Откуда эта путанница?

Остановимся и, прежде чем отвечать на поставленные вопросы, поближе познакомимся со славянскими азбуками. На рисунках 1 и 2 приведён общий вид кириллицы и глаголицы, в таблице 1 — сопоставление этих двух алфавитов друг с другом и буквами византийского устава.

Рис. 1.

Рис. 2.

Табл. 1.

Табл. 2.

Кириллица, по дошедшим до нас рукописям XI века, имела 43 буквы. Глаголица, согласно памятникам примерно того же времени, имела 40 букв. Из 40 глаголических букв 39 служили для передачи почти тех же звуков, что буквы кириллицы, а одна глаголическая буква — «дервь», отсутствовавшая в кирилловском алфавите (впрочем, в некоторых более поздних кириллических памятниках она под воздействием глаголицы появилась (II, 31; 52)), предназначалась для передачи палатального (мягкого) согласного «г». Отсутствовали в глаголице буквы, аналогичные кирилловским «кси», «пси», а также йотированные «э», «а».

Таков был алфавитный состав кириллицы и глаголицы в XI веке. В IX — Х веках их состав был, видимо, несколько иной.