Истоки славянской письменности

Другие учёные такое закрепление рассматривают лишь как стадию развития рисуночного письма, хоть и более высокую. Таким образом, идеограммы рассматриваются ими как более совершенные пиктограммы (II, 40; 20–22). Отношение к пиктографии у таких учёных весьма, если можно так выразиться, сдержанное. Они считают, что рисунки-пиктограммы даже на стадии их закрепления за определёнными предметами не были неразрывно связаны с конкретным словом определённого языка. «Таким образом, пиктографические «надписи» представляют собой всего лишь «рассказы в картинках», а не памятники настоящего письма, призванного фиксировать формы звуковой речи» (II, 40; 21). Пиктография — сугубо мнемоническое средство. Однако такая ступень её развития, как идеография, позволила закрепиться за знаками, обозначающими определённые предметы и понятия, постоянным фонетическим значениям целых слов, т. е. превратила их в однозначно читаемые логограммы, что и представляло собой принципиально новый этап в развитии письменности (II, 40; 21–22).

Таким образом, можно видеть, что разность в трактовке пиктографии влечёт за собой и разные оценки идеографии (дословно — «письмо идей»). Более того, указанные различия, на наш взгляд, обусловлены несхожим пониманием самой сути письма. Если представители одной точки зрения склонны видеть письмо уже там, где информация фиксируется на каком-либо носителе или, по крайней мере, с момента закрепления определённых знаков для обозначения отдельных предметов и понятий, вычленения отдельных элементов из общей мысли, выраженной пиктограммой (т. е. со стадии идеографии), то представители второй увязывают начало письма с фонетизацией знаков, т. е. когда за знаком закрепляется слово, представляющее определённый звуковой набор, присущий данному языку (стадия логограмм) (II, 40; 21–22), (II, 27; 16, 246).

Однако как бы там ни было, какую бы точку зрения ни принимать, идеограмма — это безусловный шаг вперёд на пути к современному письму.

Система идеографических знаков упорядочивалась, как принято считать, уже в масштабе государства, которое нуждалось в устойчивом и точном письме для целей управления. В ряде стран (Египте, Шумере, Китае, на острове Крит) идеография возникает на одной и той же стадии развития общества, вместе с рабовладельческим государством, в недрах которого и достигает высокой степени совершенства. По сути, совершенствовалась уже логография (дословно — «письмо слов»), так как систематизирующая деятельность государства в этой сфере должна была окончательно завершить процесс закрепления за знаками постоянных фонетических значений целых слов. То есть иероглифы Китая, Египта, Крита, клинопись Междуречья — это логограммы.

Логографическое письмо не только передавало содержание сообщения, но и выявляло словарный состав языка и даже присущий ему синтаксический строй.

Начертание знаков-логограмм постепенно упрощалось, всё больше уходя от своего прототипа. Абстрактные понятия передавались либо теми же знаками, что и связанные с ними конкретные (например, в Древнем Египте слова «воин» и «сражение» изображались при помощи двух рук: одна держит щит, а другая — копьё); либо посредством изменения и сочетания знаков, передающих конкретные понятия (в шумерском языке сочетание знаков «хлеб» и «рот» означало «есть») (II, 27; 19–20). В первом случае ясно, что значение логограммы должно быть угадано из контекста предложения (сообщения).

Но, справляясь с обозначением абстрактных понятий, логография не могла указывать грамматических форм слов, отчего страдала точность передачи связи между понятиями. Другой крупный её недостаток — многознаковость (тысячи, а то и десятки тысяч знаков). И, наконец, настоящей проблемой стала передача на письме имён собственных иностранного происхождения. Выход, найденный для решения этой проблемы, представлял собой «зародыш» новой ступени развития письма в недрах логографии. Речь идёт о «ребусном» методе. Суть его такова: иностранное имя собственное делилось на части таким образом, чтобы по звучанию они совпадали с какими-либо словами. Из набора логограмм этих слов и составлялось имя. Кстати заметим, что представители первой из указанных точек зрения на суть письма только такую запись и считают логограммой: «Такая запись уже отражает звуковую сторону языка, прочно связана со звучащим словом и поэтому называется логограммой (в отличие от идеограммы, которая связана только со значением и может быть прочитана на любом языке)» (II, 27; 20).

Со своей стороны (придерживаемся второй точки зрения) скажем, что это определённые зачатки слогового письма, вычленение из слова слога.