Историческая наука и некоторые проблемы современности. Статьи и обсуждения

Г.А.

Алексеев.

Русский 1905 год и революционная концепция Р. Люксембург

Рассматривая (в 1913 г.) исторические судьбы учения Маркса как интернациональной теории революционного действия рабочего класса, В.И. Ленин выделил в качестве одной из вех всемирной

истории и одновременно собственного развития марксизма 1905 год, русскую революцию. В послеоктябрьскую эпоху взаимосвязь «нового источника величайших мировых бурь»[125] с судьбами марксистской теории настолько очевидна, что ее признают даже многие буржуазные авторы. Другой вопрос, как они понимают эту взаимосвязь. Тезис об «ориентализации» марксизма по понятным причинам вполне устраивает тех, кто хотел бы воздвигнуть стену между Марксом и Лениным, между европейским социализмом XIX в. и большевизмом. Для иных идеологов правой социал-демократии это также «аргумент» в пользу их притязаний на классическое наследство. Отметая явные искажения и фальсификации, мы, естественно, не должны «закрывать» действительно важную, громадную по значению проблему –

исследования отмеченной Лениным взаимосвязи, вне которой нельзя понять ни общий ход исторического развития, ни характер революционного процесса XX в., ни особенности движения марксистской мысли на всех континентах, включая родину марксизма – Западную Европу.

Один из аспектов этой большой проблемы – «перенесение» русского опыта в иные – не специфически русские, – условия. Указанный вопрос возник уже в ходе революции 1905 – 1907 гг. и впервые был поставлен в полный рост революционно-марксистским крылом западноевропейской, прежде всего германской социал-демократии в лице Розы Люксембург[126]

. Бесспорно, что творческая разработка этого вопроса составляет одну из крупнейших заслуг лидера немецких левых, и также бесспорно, что, выдвигая требование ассимиляции уроков и опыта революции 1905 – 1907 гг., введения этого опыта в теорию и тактику пролетарских партий стран развитого капитализма, Р. Люксембург смотрела далеко вперед. Правда, исторические условия, в которых впервые разрабатывалась данная проблема, еще недостаточно созрели для ее конкретизации. Это обстоятельство, вместе с известными теоретическими промахами, наложило свою печать на работы и выступления Р. Люксембург. Как теоретик она никогда не принадлежала к числу людей, выжидающих более спокойного, «подходящего» времени, когда можно, отвлекаясь от злобы дня, предпринять научный анализ без опаски, что он не охватит все стороны быстро меняющегося движения истории и будет не вполне точен в оценке ее перспектив. «Русской революцией, – писала она по горячим следам событий в 1905 г., – заканчивается почти шестидесятилетний период спокойного парламентского господства буржуазии. Вместе с русской революцией история вступает в эпоху переходную – от капиталистического строя к социалистическому. Сколько времени продлится этот переходный период, это, конечно, может интересовать только предсказывателей политической погоды»[127].