Исторические очерки состояния Византийско–восточной церкви от конца XI до середины XV века От начала Крестовых походов до падения Константинополя в 1

Гораздо больше имеем сведений о последующих патриархах в Никее. Мануилу I преемствовал в управлении Церковью Герман II (1222—1240). Он был родом из Навплии в Пропонтиде (Пелопоннесе) и, говорят, происходил из низшего сословия — был сын рыбака.[446] Такое происхождение не помешало Герману получить Достаточное образование, благодаря которому он делается выдающимся патриархом. Византийские историки очень скупы на известия о Германе. Однако же они единодушно отзываются о нем с самой лучшей стороны. Акрополит говорит только: «Герман свято жил и хорошо управлял паствою».

[447] И такой отзыв вполне подтверждается документами, имеющими полную ценность. Историки Ефремий и Григора говорят о Германе как человеке умном и не лишенном познаний, и эта характеристика также подтверждается документами. Ефремий говорит: «Великий Герман был велик и жизнью, и словом».[448] Григора почти буквально повторяет слова Ефремия (хотя остается вопросом нерешенным: не Ефремий ли говорит в данном случае со слов Григоры?): «Герман был человек умный, украшавший свою жизнь и словом, и делом».[449]

Утверждаем: это не пустые слова — они подтверждаются фактами. Прежде всего известно, что Герман вел упорную и решительную борьбу с папским престолом. Папа Григорий IX домогался унии Восточной церкви с Римом и в этом направлении воздействовал на греческого императора и патриарха, посылая своих легатов в Никею. Но папские затеи не имели успеха благодаря замечательному мужеству Германа.[450] Герман написал внушительное письмо к папе, в котором прекрасно доказывал, что схизматики не греки, а латиняне, и что, следовательно, о соединении греков с латинянами и речи быть не может. Для посрамления папы патриарх брал примеры из современной ему истории — указывал на притеснение латинянами православных греков на о. Кипре. Корреспондент выводит отсюда заключение, совершенно противоположное униатским стремлениям папы.[451] Папа удостоил Германа ответного письма, которое не разрешало ни одного из тех возражений против папства, какие находились в письме патриарха, и которое заключало в себе избитые рассуждения о папской власти, о двух мечах римского первосвященника — нисколько не убедительные для разумного восточного иерарха.

[452] Герман известен своими двумя посланиями к киприотам, которые несли разные притеснения в религиозном отношении от латинян, завоевавших Кипр под предлогом крестового похода. В первом из своих посланий Герман дает различные практические советы как пастырям кипрским, так и тамошним христианам касательно их религиозных отношений к латинскому духовенству;[453] второе письмо к киприотам исполнено также практических советов религиозного характера, причем особенное внимание патриарха обращено на то, как должны относиться киприоты к тем из греческих священников, которые подчинились латинской иерархии.[454] Так заботился Герман об охране чистоты православия в эти тяжкие времена. В управлении Церковью патриарх обнаруживал стремление к соблюдению требований, заключающихся в церковных правилах. До нас дошло несколько определений, появившихся в правление Германа и по его воле.

[455] Этот же патриарх проявлял большую ревность к утверждению своих непосредственных пасомых в истинах веры и благочестия. От него до нашего времени дошло много проповедей, и часть их напечатана. Из напечатанных его проповедей иные сказаны были патриархом в следующие праздники: в день Воздвижения Креста — против богомилов, в крестопоклонную неделю Великого Поста (две проповеди), в неделю Православия и пр.[456] О рукописных проповедях Германа сообщает некоторые сведения известный знаток христианского Востока покойный преосвященный Порфирий. Этот писатель говорит: «Герман II составил свой кириакодромион — это годовой круг церковных бесед его; он был рассмотрен мною в рукописи в библиотеке монастыря АфоноИверского. Беседы в нем начинаются с недели всех святых и продолжаются до Пятидесятницы». Наш ученый автор приводит некоторые выдержки из этих проповедей и в заключение говорит: «Проповеди Германа, как заметно, отличаются простотой слога».[457] Последнее замечание, конечно, клонится к похвале проповедника.