В результате боя в полку Конопки погибли 14 человек, пленено 14 офицеров, в том числе раненый генерал Конопка и также раненый полковник Хлузович. Также взято в плен 240 нижних чинов и захвачена полковая казна с 31 600 франками. Остатки пока были рассеяны и отошли с сторону Вильно. Потери Чаплица в этом бою: 1 убитый и 6 раненых.
После боя генерал Чаплиц выслал разведывательные партии и установил, что противника в районе нет. 8 (20) октября Чаплиц был отозван в Брест-Литовск88
.От Багратиона подполковник Давыдов получил письменное предписание: «Употребить все меры безпокоить неприятеля со стороны нашего левого фланга и старатца забирать их фуражиров не с фланга его, а в середину и в зад, растроивать их обозы, парки, ломать переправы и отнимать все способы».
Как мы видим из боевого распоряжения Багратиона, характер задач, стоящих перед отрядом Давыдова, довольно общий. Нет никакой конкретики, только указано направление действий. Князь в полной мере полагается на инициативу командира. Также Багратион отдал Денису Васильевичу свою карту, узнав, что у того нет карты Смоленской губернии.
Д.В. Давыдов был готов отбыть в район предстоящих действий еще 24 августа, но в этот день началось Бородинское сражение, которому он был свидетелем, но не участником. После битвы, «получа пятьдесят гусаров и вместо ста пятидесяти — восемьдесят казаков и взяв с собою Ахтырскош гусарского полка штабс-ротмистра Бедрягу 3-го, поручиков Бекетова и Макарова и с казацкой командой — хорунжих Талаева и Григория Астахова, я выступил чрез село Сивково, Борис-Городок — в село Егорьевское, а оттуда на Медынь—Шанский завод—Азарово—в село Скугорево»89
.Изначально командир отряда понимал, что успех действий отряда в глубоком тылу противника зависит прежде всего от скрытности и постоянного соблюдения мер безопасности. Вот как он сам описывает действия своего отряда на начальном этапе войны в августе-сентябре 1812 года по обеспечению скрытности своего расположения: «Дабы избежать опасности, день мы провождали на высотах близ Скугорева, скрытно и зорко; перед вечером в малом расстоянии от села раскладывали огни; перейдя гораздо далее, в месте, противном тому, где определяли ночлег, раскладывали другие огни и, наконец, войдя в лес, провождали ночь без огня. Если случалось в сем последнем месте встретить прохожего, то брали его и содержали под надзором, пока выступали в поход. Когда же он успевал скрыться, тогда снова переменяли место. Смотря по расстоянию до предмета, на который намеривались учинить нападение, мы за час, два или три до рассвета поднимались на поиск и, сорвав в транспорте неприятеля, что по силе, обращались на
119
другой; нанеся еще удар, возвращались окружными дорогами к спасительному нашему лесу, коим мало-помалу снова пробирались к Скуго-реву [...]
Узнав, что в село Токарево пришла шайка мародеров, мы 2 сентября на рассвете напали на нее и захватили в плен девяносто человек, прикрывавших обоз с ограбленными у жителей пожитками. Едва казаки и крестьяне занялись разделением между собою добычи, как выставлен-
ные за селением скрытные пикеты наши дали нам знать о приближении к Токареву другой шайки мародеров. Это селение лежит на скате возвышенности у берега речки Вори, почему неприятель нисколько не мог нас приметить и шел прямо без малейшей осторожности. Мы сели на коней и скрылись позади изб и за несколько саженей от селения, атаковали его со всех сторон с криком и стрельбою, ворвались в середину обоза и еще захватили семьдесят человек в плен»90
.Дерзкие нападения на транспорты противника следовали один за другим. А 12 (24) сентября отряд Давыдова провел успешную засаду, напав на крупный транспорт французов, захватил его. При этом удалось освободить около 200 русских пленных и пленить двух офицеров и 370 солдат противника.
В селе Юренево им удалось взорвать склад боеприпасов французского гарнизона. О другом успехе отряда Кутузов докладывал императору:
«Генерал-Фельдмаршал при сем донесении представил ЕГО ИМПЕРАТОРСКОМУ ВЕЛИЧЕСТВУ журнал военных действий с 22 Сентября по 1 число Октября, в следующем содержании:[...]