Истории чудовищ (Вторая половина)

Всё-таки ночное животное, ночью, наверное, история будет понятной… В прошлый раз было такое же, но в конце концов основа не изменилась.

В чём её вопрос?

Как-то неоднозначно.

— Если ты, человек, нямерен привыкнуть к нам, то думаю, тебе нужно кусить меня. Странность это странность, а человек — человек, ня. Они не должны быть вместе, ня. Они несовместимы, ня.

— Не очень… понял. Что ты хочешь этим сказать?

— Не понямаешь потому что глупый, ня.

— От тебя это слышать куда хуже!

— Пф. Это буквально ранит как… ня? Хм, как что же, ня?

— Если ничего не придумала, то и не болтай! В мире нет ничего более жалкого, чем человек, который не умеет хорошо говорить, пытается высказаться!

Диалог застопорился.

Да и о чём она говорит-то?

— В общем, можно ли привыкнуть к странностям? Ну, такое я живо чувствую… каждое чувствуется опасным… невыносимо. Как у Ошино, ня?

Ошино Мэмэ.

Специалист, авторитет в чудовищных явлениях.

Если подумать, то это странно. Как он ступил на этот путь? Я же ничего не знаю о прошлом Ошино. Вроде бы, говорил, что учился в синтоистском университете… но я так и не понял, насколько у него там всё сложилось. Он вполне мог и солгать обо всём.

— Нет, я не это хочу сказать. Няпример, ты, человек, представляешь, почему этот вампир сбежал?

— Вообще нет…

— Да? То есть ты не понимаешь няс… знячит, у этого парня в гавайке есть какая-то мысль на этот счёт. Потому что он понимает.

— Понимает…

— Понимает своё место, ня.

— …

Если сунешься — обожжёшься.

Такое?

В моём случае я даже не руку сунул, а шею, так что управиться никак не в состоянии. Только как бы ни метали меня волны, ни за что не могу сказать, что привык к этому.

Тем более к Шинобу.

Легендарный вампир знатного происхождения.

— Ты от Ошино узнала обо мне и Шинобу? Хочешь сказать, понимаешь мою с ней связь?

— Такого не слышал, а может, и слышал, но уже забыл, ня. По крайней мере, разобрался, нян.

— Попонятней, эй.

— Большей частью понял, ох, «большей частью» это же можно сказать про грудь моей хозяйки, ня!

— …

Не много ума в этой шутке…

Только вульгарность да пошлость.

— Странности понимают странности лучше других — потому что мы одиняковые, ня

.

— Одинаковые…

Думаю, как странности они совершенно различны.

Как нелюди одинаковы, нет, не так.

— Как странности одинаковы.

— Сложно не говорю, я все равно сложно не скажу, ня. Зняешь, человек, само слово «странность» должно всё отражать, ня, — проговорила Чёрная Ханэкава. — Странности странные, ня. Отличаются от людей, поэтому мы можем привыкнуть. Тогда они уже перестают быть странными. В няс должны верить, няс должны бояться, пугаться, сторониться, почитать, уважать, ненявидеть, избегать, поэтому мы и существуем.

— …

— Привыкнуть невозможно.

«Если сдружишься, заведёшь проблем», — добавила Чёрная Ханэкава.

Словно какое-то предупреждение. Однако так и есть… поскольку половина моего тела превращена в странность, граница здесь несколько размыта. Слишком думать об этом проблемно, но и не думать об этом совсем тоже.

О Шинобу.

Можно ли относиться к ней, как к обычному ребёнку?

Я и сам не замечаю.

Что не называю её «человеком».

Однако правильно ли это?

— Э… но погоди немного… и всё из-за этого, да?

— Ня?

— Потому что я так признал Шинобу, поэтому Шинобу исчезла как странность?

Вампир.

Однако лишь псевдовампир.

Вопрос идентификации.

Как ни странно Ошино сказал: «Ушла на поиски себя».

Сейчас Шинобу не может определиться?

Сама не знает, кто она.

— Может, да, а может, и нет. Так хорошо я не зняю — мы одиняковые, но и разные тоже, ня. Но, человек, лучше тебе помнить об этом… не думаешь?

— Ты же забыла, нет?

— А да, вспомнил. Человек, мы находимся здесь свободно, но когда уже думаешь, что мы здесь свободно, то становимся обычной реальностью.

Демон — обычная аномалия крови.

Кошка — обычное раздвоение личности.

Краб — обычная болезнь.

Улитка — обычный потерявшийся ребёнок.

Обезьяна — обычный псих-маньяк.

Змея — обычные колики.

Странности — обычная реальность.

— В конце концов в мире, где властвует наука, нет места странностям, и вот это ты хотела сказать?

— Нет. Такая форма непозволительня, мы есть всегда и везде, нян. Пока существуете вы, люди.

— Выходит, вы ходите вместе с людьми?

— Имення.

Именно.

Вредокошка.

— Одняко запаха никакого, ня.

— М-м? А, запах Шинобу… никаких следов?

— Запах особый, так что я его сразу узняю… Эй, человек, а этот вампир действительно ушёл?

— Хм… думаю, это точно. По крайней мере, один раз её видели.

— Ясня. Притворилась, будто ушла, и прячется где-нибудь в развалинах, няверное?..

— Довольно хитро… я о таком не думал.

— Один раз вышла, но потом вернулась в то здание? Там всё пропитано запахом этого вампира, так что можно затеряться, ня.

— Ошино тогда бы заметил…

Затеряться?

Сейчас что-то пришло на ум… только что? Не знаю… Ой-ёй, мы ж с монстрокошкой поспорили. Реально поборолись, кто глупее.

У меня тут, похоже, кошачьи мозги.

Ну-у.