Истории чудовищ (Вторая половина)

— Почему ты сравнила с малоизвестными инструментами Дораэмона, которые нигде, кроме как в фильмах, не показывали?! Сравни лучше с дверью-куда-угодно или тейккоптером!

— Так разбираешься в отсылках, братик Коёми…

Сэнгоку в восхищении.

Пламя уважение теплится в её глазах.

Уважение за такое…

— Кстати, братик Коёми…

— Что такое?

— Говорят, в фильме Джаян4 вырос куда сильнее, разве это не показывает характер Нобиты-куна?

— Какая непонятная нелепость!

— Э… Но Надэко постаралась связать с контекстом.

— Это, конечно, связано с разговором, но и только! Оно ж вообще не в ту сторону! Зачем мы вообще стали говорить о полнометражках Дораэмона!

И уж тем более о сравнении роста Джаяна с Нобитой-куном в фильмах!

— А вот Сунэо-кун. Не растёт сколько бы времени ни прошло.

— Ну, если один из приспешников главаря вырастет и будет буянить, это будет сильно… почему я вообще это говорю?!

Сэнгоку молчала.

Сейчас она не сдерживала смех, похоже, правда подавлена. Ох, лишку сказал… молчаливая Сэнгоку, похоже, по-своему позаботилась, чтобы разговор не прерывался, и кричать за это было по-детски.

— Прости, — наконец извинилась Сэнгоку.

Сердце кровью обливается.

— Нет, извиняться вовсе не…

— Хотела проверить насколько далеко заходят шутки братику Коёми.

— Всегда извиняйся, если будет такое!

Мутная проверочка!

Есть предел беспредельным шуточкам.

Такой стесняшке разве будет забавно?

— Когда сказала «кстати, братик Коёми», Надэко на самом деле не хотела говорить о Дораэмоне.

— Ох… это было экспромт. Тогда начнём с этого момента.

— Угу. Кстати, братик Коёми…

— Что такое?

— Насчёт Шинобу.

Похоже, Сэнгоку не ведает искусство повторения одной и той же глупой шутки и не станет больше говорить про Дораэмона, она действительно вернулась к первоначальной теме.

Хм, как-то незакончено.

Будь здесь Хачикудзи, шутка бы само собой повторилась, хотя это показывает недалёкость вкуса.

Здесь пролегают границы способностей Сэнгоку?

— Что с Шинобу? Она говорила?

— Нет… но, — сказала Сэнгоку, — эта девочка… неотрывно глядела на Надэко.

— А? Ну, она всегда так. Уставится и смотрит. И на меня, и на Ошино, и на Камбару. Это ничего особо не значит.

Наверно, для робкой Сэнгоку как-то слишком жёстко, когда вампир, хоть и ребёнок, глядит на неё. Ну, этот укоризненный взгляд, словно у Ойвы-сан из Ёцуя кайдан5, даже меня, глубоко связанного с Шинобу, пробирает… чего уж говорить про Сэнгоку Надэко.

— Нет, — сказала, однако, Сэнгоку. — Это девочка правда глядит так на всех, но… думаю, на братика Коёми с Ошино-саном и Надэко с Камбару-сан смотрит по-разному.

— Да?..

Как же.

Я не очень понял.

— Имеешь в виду, что по-разному смотрит на мужчин и на женщин?

— Ну… наверное.

— Хм-м.

— Надэко… хорошо чувствует, как смотрят, поэтому поняла… почувствовала, что Надэко и Камбару-сан эта девочка ненавидит.

— Ненавидит… как-то странно.

Странный, необычный разговор.

Я бы сказал, невероятный.

Ребёнок она сейчас миленький, но её истинная сущность — странность, суть её — вампир, в основном люди ей не интересны. И Сэнгоку с Камбару или я с Ошино, все мы должны выглядеть для неё одинаково. Различие между мужчинами и женщинами весьма сомнительное.

Тем более любовь и ненависть.

Хотя…

Ну, только я исключение, наверное.

— Но, возможно, так оно и есть, Сэнгоку… интересно, почему? Спрошу у Ошино.

— Ошино-сана… братик Коёми, ты не спросишь напрямую Шинобу-тян?..

— Раньше она была довольно говорливой, — сказал я с горькой усмешкой.

На самом деле ничего, кроме горькой усмешки это не вызывает.

— Сейчас она полностью закрылась. Уже больше двух месяцев она не говорит. Совсем.

С весенних каникул уже больше двух месяцев.

Ни слова от неё не слышал.

Не видел смысла, потому и не узнавал, но Ошино, наверное, тоже.

Что поделать.

Ничего.

— Вот как…

— Думаю, это важно. Абсолютно отказаться от того, что хочешь сказать. И тем более сдерживать то, чего хочет сказать мне…

Упрёки.

Ненависть.

Ничего из этого не говорит.

Ну, может, только в словах это не выразить, но даже такие чувства ко мне не обращались.

— Разве не наоборот? — с удивлением проговорила Сэнгоку. — Тогда получается, братик Коёми преступник…

— Преступник, — оборвал я. — В деле Шинобу я правда больше преступник, чем жертва, Сэнгоку. Ну, чувствую, мне надо извиниться, но в том деле Шинобу обвинять совершенно не стоит.

— А, хорошо…

Сэнгоку кивнула, хоть и не выглядела удовлетворённой. Ну, ничего удивительного, что Сэнгоку не очень понятны мои отношения с Шинобу. Мне самому они не очень понятны.

Знаю только одно.

Всю свою жизнь я потрачу на Шинобу, это мой единственный способ искупления как преступника.

Но всё тщетно.

Тем не менее я думаю.

Продолжаю думать.

Что прекрасный голос этого вампира я уже не услышу никогда.

— Ну, — заставил я себя заговорить весёлым тоном, чтобы развеять потяжелевшую атмосферу. — Наверное, тебе будет лучше больше не пересекаться с Ошино и Шинобу. Чем больше знаешь о странностях, тем, наверное, сложнее после пройти, но именно потому что знаешь, сможешь уклониться от них.

— Хорошо… Но Надэко не поблагодарила Ошино-сана и…