Истории длиной в день (СИ)

- Я так и думал. Коли так, то я решу за тебя. Ты расстанешься с ней, и уйдешь прямо сейчас,

ничего ей не говоря.

- Но…

- Уйдешь. И вновь связаться с ней ты сможешь не ранее, чем когда вам обоим исполнится по

восемнадцать лет. Если к тому моменту какие-то чувства у вас друг к другу останутся, то делайте

ребята что хотите. Если нет – то нет.

- А если я не уйду?

- Парень, подумай сам, тебе нужны проблемы? Ей всего пятнадцать, и это статья. Даже если

не рассматривать этот вариант, я еще многое могу придумать, чтобы испортить тебе жизнь.

Тебе был дан шанс, и если бы ты сказал, что она тебе нужна, все было бы по-другому. Взрослей,

наконец, и учись принимать свои собственные решения, а сейчас уходи.

Он долго смотрел на меня, прежде чем подняться с места. Я кинул ему мобильник, и он,

сунув его в карман, направился на выход из квартиры.

- Ты куда? Постой!!! Что это значит?!?

Я подошел к девочке и взял ее за плечи.

- Это значит, что он пошел делать свой выбор. Хочешь – жди, пока он его сделает. Не хочешь,

не жди, но пока он сам не решит хочет ли он быть с тобой, он не появится.

- Что ты наделал!!!

- Я сделал, наконец, то, что должен был сделать с самого начала. Он свободный человек,

и имеет право выбирать, как и ты. А теперь, я предлагаю выбор и тебе. Хочешь жить и ждать,

вернется ли он – это один из вариантов. Второй – просто продолжай жить. Третий – если не

сможешь ждать, или не сможешь просто жить дальше – умирай. Могу подсказать пару способов

как быстро и безболезненно покончить с собой. Если тебе потребуются эти способы, ты знаешь

через кого меня найти.

Я забрал свою куртку и вышел из квартиры.

Чуть позже, беседуя с Олегом по телефону, я рассказывал ему о том, как разрешил ситуацию.

- Изящно – сказал он, когда я закончил.

- Да. Вот только мне на душе муторно.

- Не рефлексируй. Я прекрасно понимаю, что «склеивать разбитые сердца» намного

приятнее, чем доводить до такого. Но это тоже часть нашей работы.

- Олег, иногда я ненавижу нашу работу.

- Знаю. Но как бы ты ее не ненавидел, ты никогда ее не променяешь. Ты все сделал

правильно, и предложил правильный выбор, иначе бы они не просто изводили бы друг друга, но

и вовлекли еще кучу народа в свои проблемы.

- А если она выберет третий вариант?

- Не выберет. И ты будешь за этим следить.

История одиннадцатая

- Итак, господа, наш план на этот месяц…

Голос шефа звучал фоновым шумом в моей голове, и я старательно не обращал на него

внимания. Поводов для подобного отношения у меня не было, но тем не менее сейчас мне не

хотелось слушать какие-то цифры, и тем более вникать в их суть, поэтому звонок мобильника я

воспринял как благословение небес.

- Извините – бросил я ему и вышел с совещания.

Номер на телефоне высвечивался незнакомый, и я, предвкушая новую работу, снял трубку.

- Слушаю вас?

- Извините, мне этот телефон дали, и сказали, чтобы я вам позвонил.

Хм-м-м… Голос совсем детский, лет десять, от силы двенадцать.

- Вы мне поможете? Мне сказали, что вы мне поможете.

- Прошу прощения, я не работаю с детьми. А кто дал вам этот номер?

- Я не знаю. Какой-то дядя. Он сказал, что вы мне поможете.

- Ладно, мальчик, где ты находишься?

Он назвал адрес.

- Хорошо. Ты там один?

- Да.

- Я скоро подъеду, и мы поговорим о том, чем я смогу тебе помочь.

- Хорошо.

Он повесил трубку, а я задумался. С детьми я не работал в принципе, но иногда дело могло

быть таким, что у ребенка возникали вовсе недетские проблемы, которые даже взрослые не

всегда могли решить.

Решив, что съездить все-таки стоит, я принялся собираться.

Когда через полчаса я подошел на место, я увидел одиноко сидящего мальчика. В руках он

держал довольно серьезную модель телефона, причем говоря «держал», я подразумеваю хватку,

которой утопающий хватается за спасательный круг.

- Ты звонил мне – сказал я ему.

Он недоверчиво посмотрел на меня и нажал кнопку вызова. Через пару секунд мой телефон

зазвонил, что я ему успешно и продемонстрировал.

- Вы мне поможете?

- Давай посмотрим. Расскажи мне, что случилось?

Он расплакался.

Никогда раньше я не чувствовал такой смеси эмоций, которая была в нем. По крайней мере,

не чувствовал в ребенке.

Здесь были горечь и отчаяние, одиночество и предательство, щедро подкрепленные болью

и страхом. Эмоции взрослых, прошедших не через одно десятилетие жизни, но никак не ребенка.

Я положил руку ему на плечо, и он мигом вскинулся, но потом его взгляд остыл, и я увидел то,

что заставило меня содрогнуться.

Глаза старика, на детском лице. Старика, повидавшего такое, о чем не расскажешь никому.

- Что случилось, малыш, – тихо спросил я – чем тебе помочь?

- Много плохого – ответил он, размазывая слезы по физиономии.

Я вытащил из кармана носовой платок, и отдал ему.

- Этот телефон тебе дал тот же дядя?

- Да.

Я аккуратно взял у него трубку и набрал первый попавшийся номер из памяти.

- Прошу прощения, я хотел бы вернуть телефон владельцу, но не знаю где его найти.

В ответ мне сказали и то, кому принадлежит телефон, и как с ним связаться. Я поблагодарил,

и набрал названный мне номер.

- Слушаю вас?

- Привет. У меня тут твой телефон. Объясниться не хочешь?