Читаем Истории из истории полностью

Их от добра избавили

царицу аж ославили

И мнимая царица

покатилась по кривой


Маленько не доехала

девица до границы

Ещё один царь Дмитрий

не дал уйти домой

И то же предложение

ей снова стать царицей

В игру вступил Лжедмитрий,

теперь уже второй!


Второй ещё поменьше

своей познал удачи

Москву лишь окружил он

и в Калугу убежал

Почуяв чуть неладное

и на хода подальше

Вор тушинский всё бросил

и подругу, и войска


Случилось то, что должно

и этот кончил плохо

Отсечена головушка

изрублен на куски

Опять вдовою стала

жена царя гороха

И с верным атаманом

стала грабить от тоски


Сынок малютка Ваня,

да атаман Заруцкий

Чего ей не хватало?

Жила бы, да жила

Как сел на трон Романов,

на Астрахань сбежала

Зачем-то на столицу

вдруг снова собралась


Но выдали казахи

ту мнимую царицу

Второй приход в столицу

к кошмару их привёл

Четырёхлетний Ваня повешен,

как преступник

А атаман Заруцкий

посажен был на кол!


Казнили и Марину,

по слухам, утопили

Конец царицы мнимой

он всё-таки пришёл!


Лжедмитриев, что были

с мечом на трон ходили

Убили и забыли!

— Чужой, не трогай трон!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Собрание сочинений. Том 2. Мифы
Собрание сочинений. Том 2. Мифы

Новое собрание сочинений Генриха Сапгира – попытка не просто собрать вместе большую часть написанного замечательным русским поэтом и прозаиком второй половины ХX века, но и создать некоторый интегральный образ этого уникального (даже для данного периода нашей словесности) универсального литератора. Он не только с равным удовольствием писал для взрослых и для детей, но и словно воплощал в слове ларионовско-гончаровскую концепцию «всёчества»: соединения всех известных до этого идей, манер и техник современного письма, одновременно радикально авангардных и предельно укорененных в самой глубинной национальной традиции и ведущего постоянный провокативный диалог с нею. Во второй том собрания «Мифы» вошли разножанровые произведения Генриха Сапгира, апеллирующие к мифологическому сознанию читателя: от традиционных античных и библейских сюжетов, решительно переосмысленных поэтом до творимой на наших глазах мифологизации обыденной жизни московской богемы 1960–1990‐х.

Генрих Вениаминович Сапгир , Юрий Борисович Орлицкий

Поэзия / Русская классическая проза
Собрание сочинений. Том 1. Голоса
Собрание сочинений. Том 1. Голоса

Новое собрание сочинений Генриха Сапгира – попытка не просто собрать вместе большую часть написанного замечательным русским поэтом и прозаиком второй половины ХX века, но и создать некоторый интегральный образ этого уникального (даже для данного периода нашей словесности) универсального литератора. Он не только с равным удовольствием писал для взрослых и для детей, но и словно воплощал в слове ларионовско-гончаровскую концепцию «всёчества»: соединения всех известных до этого идей, манер и техник современного письма, одновременно радикально авангардных и предельно укорененных в самой глубинной национальной традиции и ведущего постоянный провокативный диалог с нею. В первый том собрания «Голоса» вошли разножанровые произведения Генриха Сапгира, объединенные идеей диалога – с поэтами-предшественниками и современниками, с социальными языковыми моделями и метафизическими силами. Сапгир выступает то как собеседник-оппонент, то как транслятор чужих языков, то как художник-исследователь человеческого (и нечеловеческого) многоголосья.

Генрих Вениаминович Сапгир , Д. М. Давыдов

Поэзия / Русская классическая проза