Истории небольшого города. Сборник рассказов

Еще ночью зарядил мелкий противный дождь, умудряющийся каждых полчаса превращаться на пять-десять минут в форменный ливень. Сама погода выдалась на редкость холодной, а вместе с дождем пробирала до костей, а одеваться еще не хотелось, но приходилось, и телом ты был еще в лете, а тебя уже осень пригвождала к матушке земле, избавляя от глупых фантазий и скрипучего ожидания отпуска. Впрочем, Степан Никодимович Христофоров, директор организации, гордо именуемой Нижне-Вьюганской филармонией, в этом году в отпуск еще не ходил. Он хотел продлить лето, и выбраться где-то в районе ноября в страны с куда как более теплым климатом. Правда, не знал, получится ли. Дела шли в филармонии как-то не слишком живенько. Звезды, даже самые захудалые, в еще более захудалый Нижний Вьюганск не ехали ни за какие коврижки, да и коврижки были в этом городе не такие уж чтобы… А без звезд не заполнить зал. А артистов осталось с Гулькин нос… И что то были за артисты! Даже на гастроли отправлять стыдно. И если бы не старушечьи хоровые коллективы, исполняющие все — от фолка до рока, то стоять бы Степану Никодимовичу на паперти с протянутой рукой.

Степан Христофоров с грустью смотрел в окно. Дождь, который почти полностью перестал каких-то две-три минуты назад, теперь припустил, косыми плетями хлестал деревья, по слепой случайности выросшие у здания горисполкома напротив. Горисполком располагался в помещении, которое еще до революции было домом какого-то помещика, крепкое, приземистое, с обязательной колоннадой и портиком, здание осталось почти полностью таким, как было, казалось даже, что и никаких ремонтов в нем не проводилось — с времен той самой революции, когда здание перешло во владение народу, да стало исполнять функцию приюта местной власти.

«Ах, если бы я был барином, да если бы революции не было!» — внезапно возникло в голове господина Христофорова. Как вы понимаете, судя по этой мысли, голова Степана Никодимовича на сей момент была пустой, подобной космическому вакууму, то есть приближалась к вакууму абсолютному. В руке он держал старенький Паркер, доставшийся ему еще со времен Она, а на столе лежал бюджет его организации и акт выполненных работ по развлечению работников Ремезинского лесоповала на рабочем месте в обеденное время. Поскольку работникам филармонии удалось каким-то чудом не испортить аппетит работникам лесоповальной бригады, то в ведомство Христофорова капнула небольшая копейка, а главбух ходил уже неделю в праздничном настроении.

«И все-таки плана нет…» — внеплановая мысль посетила Степана Никодимовича в самый неподходящий момент. От неожиданности он вздрогнул, отполированный до блеска потными пальцами хозяина Паркер выскользнул из нервных христофоровых рук и свалился под стол. Чертыхаясь и кроя несуразные мысли свои площадным матом, Степа Христофоров забрался под стол, а когда выбрался из под него, сжимая свой счастливый Паркер в левой руке (а господин Христофоров был левшой и по рождению, и по сути своей), то обнаружил, что над его столом нависла рыхлая двухметровая фигура местного народного целителя Михаила Георгиевича Абрамова.

— Вы… кто?.. Вы… что?..

Только и сумел пролепетать Христофоров, пораженный внезапным появлением посетителя в рабочем кабинете.

— Степан Никодимович, не говорите, что вы меня не узнали. Это же я, Михаил Георгиевич, помните, прошлым летом я вашу супругу от головных болей пользовал. Как ее мигрень, прошла?

— Прошла…

Директор филармонии уже расположился в рабочем кресле, поправил костюм, свою обязательную форму, но при этом немного ослабил захват галстука, чтобы было больше возможности дышать. При виде нежданного посетителя дышать стало как-то несподручно.

— Вашими молитвами, Зинаида Герасимовна чувствует себя значительно лучше.

— Головные боли перед сном не беспокоят более?

— Не беспокоят… — заерзал, пытаясь найти выход из немного щекотливой беседы, руководитель филармонии.

— Не мешает ей исполнять супружеские обязанности?

Адамов был настойчив и бесцеремонен. Он грубо и зримо напомнил Христофорову тот факт, что причиной обращения семейной пары к народному целителю было то, что супруга Степана Никодимовича перестала исполнять супружеский долг, ссылаясь на постоянные головные боли в вечернее время. Надо сказать, что за десять дней лечения народный целитель совершил маленькое чудо — госпожа Христофорова забыла о вечерних головных болях и стала вновь исполнять супружеский долг, впрочем, не с таким же энтузиазмом, как это с нею случалось ранее, до болезни. А ведь в первые годы их жизни Зинаида казалась Степе Христофорову настоящей нимфоманкой. Потом возникли эти головные боли, превратившие его супружескую жизнь через какое-то время в сущий ад. Развестись с супругой Христофоров не мог — любил ее, гадину, вот и пришлось обращаться за помощью к народному целителю.

— С этим все хорошо, Михаил Георгиевич, скажите, любезнейший, что вас ко мне привело? — Христофоров стремился как можно быстрее закончить не самым приятным образом дебютировавший разговор.