Истории Руана (СИ)

   Мы, не сговариваясь, подошли к коротышке. Посмотрели на картины. На первый взгляд - много травки было. На второй - спиртного не меньше. Третий - как его, беднягу, не разорвало. На четвертый - был он один, или их было двое: тролль разберет...

   - Я не вижу разницы, - признался.

   - И я, - подтвердил Свето-Зар.

   Старик-гоблин подхватил одну картину и повернул, поставив на ребро. Прислонил ко второй. Еще раз повернул. Отошел. Вынес вердикт:

   - До чего дошла прославленная галерея - вешают мусор...

   - РРРРРааааа! - проревело где-то далеко за стенами, аж светоч затрясся под потолком, отчего свет забрезжил, и мне на миг показалось, что на картинах все чуть-чуть поменялось.

   - Как думаете: дух рявкнул просто так, или ему не понравилось наше отношение к полотнам? - коротышка с удовольствием пыхнул сигарой. Мал ростом - зато нервы какие!

   - Хм... интересно... по-вашему, упражнения в сквернословии - наилучшее времяпровождение в нашей ситуации?

   - Думаю, что спалить бредовые видения неизвестного автора сродни очищению.

   - Огонь, - задумчиво протянул старик-гоблин. - Не долго и задохнуться.

   - Или найти выход, - озвучил пришедшую идею. - Сколько мы сидели взаперти - тяжелее дышать стало? Нет. Погребальный костер для полотен может указать нам путь.

   - Или мы, если вы ошиблись, просто-напросто задохнемся,- отсалютовал сигарой коротышка.

   - Вас это беспокоит?

   Коротышка задумался. Пыхнул сигарой, окинул взглядом комнату и принял решение:

   - Нисколько!

   Быстро в центре комнаты накидали полотна, разломали стул и высыпали целую гору рекламных листиков с резного столика. Кувшин с водой, как неизменный атрибут каждого зала галереи, быстро разошелся по делу: напились и ополоснули руки. Картины, с виду самые обычные, если не присматриваться, показали свое отличие. Сошедшей с рам краской, единственным спасением от которой оказалась обычная вода.

   Осторожно открыли оставшиеся две двери, разумеется, не став ломиться обратно к оставшимся. В принципе, если бы выход из комнаты был один, затея с сожжением потеряла бы смысл. А так - чем девлары не шутят? Авось, дым укажет путь.

   Окружили импровизированное кострище и я протянул руку к коротышке.

   - Огонек?

   Тот молча полез в карман, но Свето-Зар остановил:

   - Зачем? Светоч есть чистый небесный огонь...

   Шарик, освещающий комнату, подчиняясь безмолвному приказу пухлого адепта ринулся к сваленным в кучу картинам. Неожиданно повисшую тишину нарушил коротышка:

   - Нет! Стой!

   - Почему? - удивленно уточнил Свето-Зар, повернувшись к коротышке.

   - Нельзя взять и так просто сжечь картины. Они заслуживают прощальных слов.

   - Фантазии больного духа! - хмыкнув, уточнил я.

   - Что это меняет? Ничего. Вы остаетесь самим собой, а, значит, нарушать принципы не представляется возможным... Искусство - плод деятельности. Возвышенной, призванной давать силы верить, надеяться или любить.

   - Или бояться...

   Коротышка согласно покивал:

   - Бывает... Только это не искусство.

   - А что?

   Пыхнул сигарой:

   - Если вас призывают бояться - принуждение. В свою очередь бесстрашие, верность принципам, доверие спутникам - неуязвимость. Усомнились в себе - тотчас проиграли.

   - Ситуации разные бывают.

   - Хехе... а жизнь-то одна... - захихикал старик-гоблин, жадно прислушивающийся к каждому слову.

   - Вы заметили одну особенность этой прелестной галереи? - коротышка с интересом уставился на меня.

   - Вы имеете в виду такое удачное расположение?

   Коротышка улыбнулся:

   - Заметьте - в городе, пронизанном веяниями религиозных течений, иное искусство не в почете. Полотна, не воспевающие божественные сущности, игра с деревом, не намекающая на извечные битвы и споры... И три часа отсиживания задницы в ожидании помощи.

   - Следуя логике ваших слов, нам следует вынуть из рам труды неизвестного мастера, и сохранить эти ценности, дабы просветить жителей святого города.

   Старик-гоблин захихикал, а коротышка отмахнулся сигарой:

   - В этой ситуации достаточно будет и напутственных слов. Например: горите так, чтобы занялись причинные места высшего патриархата славного Туриона.

   Я с трудом удержался от смеха:

   - Вы не любите храмовых вельмож?

   - Люблю. Особенно в непрезентабельном виде побирушек у подножия храмов. Жаль, скидывать илийские шелка желчные старцы не торопятся...

   - Сие в корне не верно! - присоединился к беседе Свето-Зар. - Служить богу - величайшая награда и поистине тяжелейшая ноша. Истинный святой, отринув мирские ценности, помогает неокрепшим душам найти путь во мраке тварного существования, ибо иной цели, иначе как достижения осознанности, быть не может!

   - Молодой человек, - влез гоблин, - вы сейчас о ком вообще говорите?

   - Как это о ком? - растерялся адепт. - О патриархах храмов, сиречь святых, окрепшим разумом и духом, проводников.

   - Вы вообще видали их хоть раз?

   - Не доводилось...

   - Называть святыми крючконосых, пузатых, замотанных в шелка и увешанных драгоценностями хищников - не по-божески. Да и кого в силах наставить помазанник божий, не видавший жизни тварной?

   - Не любите вы храмовых светил. И это в святом-то городе! - хмыкнул я.

   - Вы пройдитесь по улице мучеников - все поймете...