Истории СССР (СИ)

Оно шумело прибоем и зализывало волнами на песке следы наших ног. Сердце невыносимо сжалось. Мне было не вздохнуть. Я шел по берегу, замочив в волнах свои белые слаксы. Песок еще хранил тепло наших тел и тайны наших свиданий. Песок еще помнил о нашей клятве верности друг другу, наших мечтах о том, какой прекрасный мы построим дом с камином и огромными окнами, выходящими в парк. Мы грезили о том, как над кронами деревьев, виднеющихся из окон нашего дома, будет возвышаться шпиль Петропавловской крепости с золотокрылым ангелом. Морские раковины, разбросанные по песку, ещё помнили, как мы слышали в них шум моря, наши мечты о том, каких замечательных деток мы родим и вырастим — девочку и мальчика. В раковинах мы слышали шум Парижа, Лондона, Будапешта и Рима, которые мы мечтали проехать в весёлых путешествиях. Запах морского бриза подсказывал нам, какой ароматный кофе нам подадут на пьяцца Сан-Марко в Венеции, как пьяняще будет благоухать сирень в нашем саду, какие яблони зацветут вокруг нашего дома на берегу тихой лесной реки. Ветер носил над песком наши мечты о том, какие прекрасные люди наполнят наш дом, обсуждая и свершая грандиозные планы наших замыслов.

— Коля, Коля, едем! — ворвался в мои воспоминания истошный вопль Кирилла.

Я побежал по глубокому песку дюны и вернулся в реальность этого прощального дня.

— На-ка, крутани стартер, — прохрипел директор, протягивая мне железную кочергу. Я знал, что это за хреновина, пользоваться которой учил меня мой отец. Я вставил ручку и рывком крутанул вал движка. «Козел» молчал, как убитый. — Ну-ка, еще разок. Я крутанул ещё раз. Опять тишина. — Ну-ка, ты, Кирилл! — Кирилл так рванул, что из его пальца полилась кровища. — Твою мать. Искра в землю ушла — сплюнул директор. — Да ее у тебя и не было. Ты ее давно пропил — съязвил я. — Но-но! Поговори еще, «гений дзюдо»! Заночуете у меня в степи. Когда мы подъехали к пристани, белый пароход исчезал за горизонтом. Наверное, на верхней палубе, на спасательных плотах уютно уселись наши ребята и пели под бренчание гитарных струн «Как же нам придумать компромисс, через нашу глупость разошлись…» Громче всех, конечно, орал счастливый Берлин. Лещев, наверное, боялся проронить слово, потому что на его коленях сидела моя Наташа и тихо подпевала. Я стоял на краю пристани и сквозь слёзы смотрел на исчезающий пароход. — Вот «облом»! Когда теперь следующий? — спросил Кирилл. Я не ответил. Мне было все равно. Моё счастье уже уплыло. Я чувствовал себя разбитым и постаревшим на двадцать пять лет.

***

В августе в Одессе моросил осенний дождь. Что-то неладное произошло с климатом на Земле за четверть века. Я стоял на краю пристани и сквозь мутную пелену смотрел на исчезающий белый пароход, который привёз меня в санаторий «Вилково». Теперь с этим пароходом, навсегда уплывала моя жизнь, моя семья, мои повзрослевшие дети. В прошлом году мы развелись с Наташей. Её подвёз до дома, какой то обходительный господин. Может быть не первый раз. Может быть, он подвозил её с тех времён, когда ещё был товарищем. Может с того самого лета. С ним-то она и уехала.

Камасутра