Истории Выживших

– Тише-тише! – Кривой поднял руки и мельком глянул на пояс мальчика: – Кстати, где твой нож?

– Я выкинул его! Ясно? Выкинул!

– Думал избавиться от неприятных воспоминаний?

– Я спас всех! Ясно? Так надо было!

– Можешь придумывать сколько угодно оправданий, но совесть проницательна. Ты решал свою проблему, а Шторм… Мы бы пересидели его под землей.

– Никто не знает, что Шторм может принести в очередной раз. Мы могли сдохнуть!

– Не тебе решать, кому жить, кому нет.

Лис придвинулся к бродяге вплотную, чуть не клюнув его носом, и зло процедил:

– Еще вчера ты умолял меня об обратном.

Их взгляды встретились. В глазах Лиса пылала ненависть. Кривой сохранял невозмутимость.

Лис повернулся спиной, сел и запустил пальцы в волосы, всхлипнул и с отчаянием произнес:

– Все зря. Все лесом.

– Неужели для тебя так важно стать старейшиной?

– Я хотел быть хоть кем-то, что-то значить. Ты рос в приюте? Тебя выбрасывали, как ненужную вещь? У меня нет ни фамилии, ни отчества. Я – никто.

– Нет, ты – убийца.

– Да я лучше всех этих учеников! Что они могут? Куда приведут? Так и будем сидеть в сырой разваливающейся крепости? Надо искать лучшее место, у нас полно артефактов. Мы можем разогнать быдло Хана.

– Хана?

– Его шобла держит всю окраину в страхе, вот мы и прячемся за стенами. А могли бы…

– Тут старики и дети. Думаешь, им нужна война?

– Рано или поздно Лес поглотит форт.

– Но пока, наверное, только здесь мы в безопасности.

– Лес не мог поглотить весь мир. Должно быть место…

Кривой помотал головой, скептически рассудил:

– Если только на севере, во льдах.

– Туда я и отправлюсь, – решительно заявил Лис и резко поднялся.

– Ты там погибнешь. Или даже не дойдешь. В одном ты прав: здесь тебе делать нечего. Ты мог бы начать жизнь заново, стать членом одной большой семьи, но, видимо, тебе этого мало. Советую позабыть прошлое, иначе нигде тебе не будет покоя.

– Ты меня прогоняешь? Ты? Ты – чужак и недели у нас не пробыл. Я спас тебе жизнь!

– Я помню. Теперь я спасаю твою. Даю возможность тихо уйти.

– У тебя нет никаких доказательств моей вины.

– Достаточно того, что я все знаю, – из-за густой листвы вышел Волк. – Я хожу не так быстро, как Максим, поэтому слышал лишь часть разговора, но ее оказалось достаточно.

Лис выглядел затравленным зверем, смотрел то на Волка, то на Кривого, растерянно пятился.

– Уходи, Лис, – мрачно потребовал Волк. – Этой же ночью. Иначе утром я соберу Совет и выдвину предложение разрешить смертную казнь.

Лис стиснул зубы, лицо напряглось. Короткий кивок, и мальчишка зашагал в лагерь.

Он ушел, когда все уснули. Ушел красиво. Помимо личных вещей: пары книг, котелка, спичек и прочей необходимой походной мелочи – стащил у Беркута лук со стрелами, у Кривого – «калаш», а также взломал хранилище артефактов и оставил там лишь голые полки да записку: «Я найду Эдем!»

Анастасия Така

Русалка

Марина встала на рассвете. Перебрала свои вещи, отложила те, что пригодятся в походе. Нож, фонарь, веревка и пара баллонов со стертой маркировкой, которые она словно специально хранила для этого дня. Все нехитрое снаряжение легко поместилось в рюкзак, оружие – на пояс. Женщина надела поверх майки черную водолазку, на теплые лосины – широкие армейские штаны, которые ей временно одолжил сын старейшины. Быстро зашнуровала ботинки, встала и посмотрела на себя в зеркало.

Худая, на лице уже давно залегли морщины. Короткие волосы, остриженные по-мужски, и длинная, почти до глаз, челка. Марина потрепала прядки на лбу и невольно вспомнила, как девчонкой крутилась у зеркала. Расчесывала и разглядывала свои шикарные локоны. Давно это было.

Женщина отвернулась от своего отражения, подняла с пола рюкзак и повесила его на плечи. Стараясь ни о чем не думать – любые воспоминания всегда мешают делу, – она открыла скрипучую дверь и вышла на улицу.

Утро. Невысокий забор окружал поселение выживших – Озерный поселок, так они его называли. У ворот дневные часовые приходили на смену ночным. Большинство жителей еще спали, люди редко выходили в такую рань. Одна из «жаворонков» – старейшина поселка Мара – стояла на крыльце лазарета и наблюдала за Мариной. Женщина не захотела к ней подходить, ограничилась легким кивком. Она знала: старуха захочет дать ей какое-нибудь напутствие. Скажет о чаще, которую местные называют Лесом и всегда произносят это слово с особой интонацией. При всем уважении к старейшине Марина не любила эти рассказы.

Но старуха подошла сама и положила руку ей на плечо.

– Уверена, что там еще ничего не сгнило за это время? – спросила женщина, взглянув на полосу деревьев у холмов.

– Я сама упаковывала контейнеры, когда медсестрой была. Хоть что-то могло остаться. Мариш, Лес – место не простое. Вот, это убережет тебя, – Мара протянула глиняный медальон, украшенный веточками.

Марина посмотрела на подарок и покачала головой:

– У меня свой хранитель. – Она достала из-под воротника цепочку и показала распятие: – Верь в своих богов, но мне их не навязывай.

Мара понимающе покивала и опустила медальон.

– Я на тебя надеюсь. Если бы у нас была другая возможность…