История Александра Македонского

(1) Египтяне, давно уже враждебно относившиеся к персидским правителям, считая, что они алчны и высокомерны, с нетерпением ожидали прибытия Александра; они с радостью приняли даже перебежчика Аминту, пришедшего к ним добиваться власти. (2) Итак, в Пелусий, где ожидалось вступление царя, собралось множество народа. А царь на седьмой день после отвода своих войск от Газы прибыл в ту область Египта, которая называется теперь Стан Александра. (3) Затем, приказав пешим войскам отправиться в Пелусий, сам с отборным отрядом воинов и без обоза поехал по реке Нилу; персы, напуганные отпадением, не оказали ему сопротивления. (4) Он уже был недалеко от Мемфиса, для защиты которого был оставлен претор Дария Мазак; он переправился через реку Орон и передал Александру 800 талантов и все царское имущество. (5) От Мемфиса по той же реке царь проникает во внутренние области Египта и, организовав все управление так, чтобы ни в чем не нарушать отеческих обычаев египтян, решил отправиться к оракулу Юпитера-Аммона[134]

. (6) Ему предстоял путь, едва доступный по трудности лишь немногим, и притом опытным, людям. Там недостает влаги на земле и в воздухе, простираются бесплодные пески, пышущие невыносимым жаром, и почва, раскаленная от солнечных лучей, обжигает ноги. (7) Там надо бороться не только с жарой и засухой, но еще и с сыпучим и очень глубоким песком, в котором вязнут ноги. (8) Египтяне преувеличивали значение этих трудностей, но Александра побуждало страстное желание дойти до храма Юпитера

[135]

, которого он, не довольствуясь происхождением от смертных, считал своим прародителем, или хотел, чтобы его таковым считали.

(9) Итак, с теми, которых он решил повести с собой, он спустился по реке до Мареотийского болота. Туда принесли ему дары послы киренцев, прося у него мира, и звали посетить их города[136]. Он принял их дары, заключил дружбу, но продолжал выполнять задуманное. (10) В первый и последующий дни трудности пути показались преодолимы, но люди еще не дошли до бескрайней голой пустыни, хотя шли уже по бесплодной и вымершей земле. (11) Но когда перед ними открылись равнины с глубокими песками, то они уподобились морякам, вышедшим в открытое море и тщетно ищущим глазами следов земли. (12) Им не попадалось ни дерева, ни клочка возделанной земли. Но хватало уже и воды, которую везли в мехах верблюды и которой совсем не было в раскаленном песке. (13) Кроме того, палило солнце, рты у всех были сухи и опалены, как вдруг то ли случайно, то ли по милости богов застлавшие небо тучи закрыли солнце, что было большим облегчением для измученных, помимо недостатка воды, еще и зноем. (14) Когда же разразилась гроза и полил обильный дождь, каждый старался принять его на себя и многие, изнемогая от жажды, ловили его прямо ртом. (15) Четыре дня они шли по бескрайней пустыне. Уже они находились недалеко от места оракула, когда на их отряд налетело множество воронов: они то медленно летели перед знаменем, то садились на землю, когда отряд двигался медленнее, то подымались на крыльях вверх, точно показывали путь как проводники.

(16) Наконец прибыли к святилищу бога. Кажется совершенно невероятным, что среди обширной пустыни оно со всех сторон закрыто густыми ветвями, едва пропускающими лучи солнца, и много источников пресной воды протекает повсюду, орошая лес. (17) Удивительная также там мягкость климата; он одинаково здоров здесь во все времена года и больше всего похож на весенний. (18) ближайшие соседи здесь с востока — эфиопы, с юга — арабы, называемые троглодитами[137], область которых простирается, до Красного моря. (19) А там, где она простирается на запад, живут другие эфиопы, которых называют скенитами. На севере находится сиртское племя насамонов, живущее от добычи с кораблей: они стерегут на, берегу моря, и если прилив занесет какой-нибудь корабль, они добираются до него по известным им бродам.