История Авиации 2004 01

Бомбардировка портов началась около 2 часов ночи 9 августа — спустя два часа после начала войны с Японией. На отсрочку повлиял начавшийся сильнейший тропический ливень. Многочисленные ударные группы, высланные от различных частей, распались, на цель выходили отдельные звенья и экипажи, а один Ил-4 из управления 2-й МТАД пропал без вести. Первыми свой бомбовой груз на Юки сбросили 12 МБР-2 из 115-го МРАП. Спустя десять минут 15 Ил-4 из состава 4-го МТАП атаковали портовые сооружения в гавани Расина, а в 02:15 18 ДБ-3 из 52-го МТАП начали бомбометание по объектам в Сейсине (корабли в двух последних портах обнаружить не удалось). Удары растянулись по времени примерно на полтора часа и сопровождались нараставшим зенитным огнем с земли. По донесениям экипажей и последующей воздушной разведки, в районе порта Расин наблюдалось четыре крупных очага пожара. Точно определить нанесенный противнику урон не представлялось возможным.

Таблица № 1. Наличие ДБ-ЗБ и Ил-4 в составе ВВС ТОФ по состоянию на 10 августа 1945 г.

Дивизии	Части и подразделения	Аэродром базирования	Тип матчасти всего/в строю	Экипажей
				всего/боеготовые
2-я МТАД	Управление	Романовка	Ил-4 1/1	2/2
	4-й МТАП	Романовка	ДБ-3 12/11	34/34
			Ил-4 24/23
	49-й МТАП	Ново-Нежино	А-20 46/44	29/10
			ДБ-3 22/19
	52-й МТАП	Сергеевка	ДБ-3 34/31	32/26
Отдельные части	50-й ОРАП	Новороссия	18/16 ДБ-3,	33/30
			12/10 А-20,
			1/1 В-25,
			4/4 Як-9,
			10/7 Як-9

К началу кампании 1945 г. против Японии, в составе минно-торпедной авиации ВВС ТОФ, несмотря на поступление по ленд- лизу довольно значительного количества более современных «Бостонов», превалировали даже не Ил-4, а модернизированные ДБ-3 различных модификаций, в основном, довоенного выпуска.

С наступлением рассвета эстафета ударов по портам перешла к штурмовой и бомбардировочной авиации, в то время как части 2-й МТАД переключились на коммуникации противника. Особенность этих действий заключалась в том, что одновременно практиковались и удары по данным воздушной разведки и «свободная охота». Такая «эклектика» стала результатом неудовлетворительной организации боевого управления, не учитывавшей весь предыдущий опыт, накопленный в ходе Великой Отечественной войны. Конкретно это заключалось в следующем: самолеты-разведчики 50-го ОРАП и 16-го ОМРАП поддерживали связь только со штабом ВВС ТОФ. Последний, по мере необходимости и желания, «спускал» полученные сведения в штаб минно-торпедной дивизии и одновременно ставил задачи на удары. На основании этой зачастую неточной и неполной информации штаб дивизии разрабатывал планы ударов, которые затем утверждал по телефону в штабе ВВС ТОФ. Посылка самолетов для доразведки цели либо наведения ударных групп штабом дивизии не практиковалась, впрочем, командование ВВС этого и не требовало. Чего оно требовало, так это посылки пар или звеньев торпедоносцев на «свободную охоту», что производилось одновременно и в тех же районах, где велась воздушная разведка. Забегая вперёд, хотелось бы отметить, что в ходе последующего изучения опыта Советско-японской войны такая организация была признана крайне неудачной, а сами результаты действий минно-торпедной авиации на коммуникациях противника — неудовлетворительными, но вернемся к фактическому ходу событий.

Первый из двух взлетевших на рассвете 9 августа «охотников» 49-го МТАП вернулся ни с чем. второму удалось обнаружить противника (одиночный 1000-тонный транспорт), но из-за неправильных действий штурмана подвешенная под фюзеляжем торпеда долго не сбрасывалась, а на третьем заходе на цель упала в море случайно. К этому моменту в штаб дивизии поступили первые данные воздушной разведки. На основании их около полудня атаке двух Ил-4 подвергся обнаруженный разведчиками сторожевик. По наблюдениям экипажей, одна торпеда прошла за кормой, а вторая — под судном. Причиной этого могла быть как неисправность, так и слишком большая установка глубины хода, которая, подобно тому, как это было летом 41-го на западных театрах, делалась из расчета на линкоры и крейсера противника.