История Беларуси

Появление в Литве и Польше одного государя обновило в польской дипломатии интересы к унии, тем более, что акты 1447 г. не могли удовлетворить поляков и, кроме того, сказался острый спорный территориальный вопрос. Отсюда начинаются новые дипломатические переговоры, возбуждаемые поляками, в которых, однако, литовско-русская шляхта заняла очень твердую позицию. Съезд поляков и литовцев в Люблине 1448 г. и переговоры в Парчеве в 1451 г., далеко не помогли братскому единению народов, выказав всю остроту вопроса. Литовцы не отказывались от братского союза в форме оборонительно-наступательного союза при условии сохранения каждым государством полной политической самостоятельности. Они заявляли, что весьма обижены актами прежних уний, говорящими об инкорпорации Литвы Польшей. Они твердо стояли на удержании Подолии и Волыни в своих руках. Поляки стояли на формальной стороне прежних актов и в ответ на обиду предлагали литовцам полное слияние обоих государств и пользование общим правом. В свой черед литовцы настаивали на уничтожении прежних актов унии, и антагонизм между сторонами был настолько силен, что только война Польши с Прусским Орденом удержала поляков от вооруженного доказательства своих прав. Литовцы в это время были в лучшем положении, ибо никакие внешние обстоятельства не грозили им, почему в конечном итоге Волынь и восточная Подолия остались в руках Литвы.

Так весь этот вопрос остался не решенным в течение последующих 40 лет казимирова управления. Литовские националисты, поддерживаемые белорусской знатью и шляхтой, несколько раз угрожали полякам полным отделением от Короны, подымали вопрос о выборах самостоятельного князя, даже пробовали вступать в заговор против Казимира. Но все их действия не были решительными и никакие обстоятельства не побуждали их к проявлению решительности, тем более, что литовцы чувствовали себя в этот период на весьма прочной позиции. С другой стороны, поляки были слишком отвлечены войной с Пруссией, которая совершенно связывала им руки. Правда, с начала 60-х годов 15 в., т. е., когда поляки уже освободились от гнета прусской войны, в самом Литовско-Русском государстве стали проявляться условия, которые портили единство отношений в самой Литве. Это был вопрос религиозный.

§ 3. РЕЛИГИОЗНЫЙ ВОПРОС В БЕЛОРУССИИ

Со второй половины 15 в. начались притеснения православия, что вызывало национально-религиозную вражду в недрах Великого княжества. Надо отметить, что великие князья литовские, еще начиная с Ягайлы и Витовта, верно оценивали значение религиозной розни в государстве и стремились найти выход из этого положения не в полной свободе обеих религий, но в каком-нибудь компромиссе. Уже Витовт, как мы знаем, отделил Киевскую митрополию от Московской и послал митрополита Григория Цамблака с несколькими епископами на Констанцкий собор 1418 г. Но миссия этих епископов не привела ни к каким результатам. Однако правящие литовские сферы усвоили себе мысль об унии в целях разъединения Руси Западной от Руси Московской.

Казимиру не удалось воспользоваться результатами Флорентийской унии 1439 г., потому что восстание русских областей диктовало правительству Казимира естественный выход — благосклонного и примирительного отношения к старой русской вере. Вот почему Казимир охотно признает митрополита Иону, избранного восточно-русскими епископами. Но такое примирение было лишь временным актом литовского правительства. С 1458 г. киевским митрополитом является Григорий Болгарин, принявший унию и взявший на себя обязательство перед Папой и королем привести к унии всю Западную Россию. Получилось разделение церквей восточной и западной и официально западно-русская церковь числилась признающею унию с римскою. Но это обстоятельство вовсе не примирило латинское духовенство с православным. Король Казимир, видя сепаратизм Литвы, исходящий, главным образом, из белорусских областей ее, видя, что кандидатами на его престол и даже заговорщиками против его власти являются белорусские князья, не только поддерживал идею унии, но и стал притеснять упорствовавших в старом православии, запрещая, напр., православным строить новые храмы. С другой стороны, и положение владык оказалось затруднительное, так как они, признавая унию с римскою церковью, сносились, однако, с Царьградским патриархом и испрашивали его благословения. Так поступал уже Григорий Болгарин, по его пути пошел его преемник Мисаил, а впоследствии знаменитый Иосиф Солтан.

§ 4. ОТПАДЕНИЕ БЕЛОРУССКИХ КНЯЖЕСТВ К МОСКВЕ И ОТНОШЕНИЯ К КРЫМУ