История будущего Глори О'Брайан (ЛП)

Рядом с нами припарковался парень, судя по возрасту – студент. Мы посмотрели на него, а он посмотрел на нас. Послание от студента с парковки торгового центра: «Его далекий потомок в двадцать седьмом веке будет самым популярным Боггером. Его эфиры будут собирать по десять миллиардов зрителей в день. Его благотворительный фонд соберет больше пятидесяти триллионов долларов во имя христианства. Он попадет в тюрьму за кражу нескольких миллиардов из этой суммы, потому что будет страстным коллекционером дорогих спортивных машин. В начале Третьей Межгалактической войны его подвергнут эвтаназии, потому что ему будет больше пятидесяти лет. Его четыреста спортивных машин найдут в огромном ангаре в Западном Кентукки, планета Земля». Ого. Двадцать седьмой век. И все же… еще одна война.

– Что ты видела? – спросила я у Элли.

– Его дед всегда при еде использовал одну и ту же вилку и одно и то же кольцо для салфетки. Он брал их с собой в путешествия. Они даже не сочетались. Но его было не переубедить, и до самой смерти он ел одной и той же вилкой и заправлял салфетки в одно и то же кольцо.

– Ого.

– А ты что видела?

Я рассказала ей о его сумасшедшем потомке из двадцать седьмого века.

– Интересно, почему мы видим такие разные вещи, – удивилась Элли.

– Не знаю, – соврала я. На самом деле, здесь все было как в чулане. Все зависело от того, под каким углом смотреть.

Мы вышли из машины; вокруг разгорался жаркий и влажный пенсильванский день. Пока мы шли через парковку, Элли спросила:

– А что ты делала в подвале?

– Немного поработала в чулане.

– А. Не знала, что ты этим интересуешься.

– Хочу за лето сделать один проект, – объяснила я. – Не для поступления, просто, знаешь, всегда хотела научиться печатать.

– Круто, – ответила Элли. – Наверно, твой папа рад.

– Он пока не понял, как к этому относиться. Понимаешь, мы с ней похожи.

Мы вошли в двойные двери торгового центра. Элли кивнула:

– Очень. Я видела фотографии. – Да, Элли, ты тоже очень похожа на мать.

Мы зашли на фудкорт, и Элли поклялась наесться там самой противной химической еды, какую найдет (что было несложно). Там она спросила:

– Ты правда думаешь, что эти… юпитериане у меня от Рика?

– Когда ты смотрела на папу, ты увидела что-нибудь из его будущего? – спросила я одновременно с ней. Мы посмотрели друг на друга и рассмеялись. Не знаю, почему мне было смешно. Я застряла в торговом центре с Элли, настолько эгоистичной, что ее любимой темой для разговора все еще были ее лобковые вши.

– Да, – ответила я на ее вопрос.

– Нет, – ответила она на мой.

Мы нашли свободный столик и устроили там штаб. Столик стоял в самом центре фудкорта, так что во время обеда, должен был вот-вот начаться, мы должны были увидеть кучу народу. Элли пошла покупать кучу противной мексиканской еды из микроволновки в «Сеньор Буррито», а меня раздражало обилие обеденной еды и есть не хотелось. Я встретилась взглядом с женщиной лет сорока. На стульях рядом с ней лежало несколько сумок с покупками. Послание от закупающейся дамы: «Ее внучка будет членом группы сопротивления, которая взорвет самую нагруженную железнодорожную станцию Новой Америки. За это ее отправят в тюрьму, а после тюрьмы пошлют в лагерь №32». Когда я видела такие вещи, я больше всего на свете хотела оказаться такой же безумной, как Дарла. Лучше сунуть голову в духовку и начисто лишить свою семью будущего, чем знать, что впереди ждет такое.

– Ты как будто призрака увидела, – сказала Элли, возвращаясь с подносом гадостей для себя и простыми начос для меня.

Да, я увидела призрака. Я увидела, как развеивается призрак всего, что есть хорошего в мире.

– Они крадут девушек, чтобы они рожали им детей, – ответила я. – В лагерях для разведения.

Элли откусила огромный кусок от горячей энчилада с сыром и замахала ладонью у рта.

– Вот черт, – сказала она, отдышавшись.

========== Общество Хорьков будет вынюхивать беглецов ==========

Обычный вторник, торговый центр, обеденный час. Две обычные девочки из сельской местности в майках и шортах едят начос. Женщины постарше уже успели загореть. Некоторые из них привезли с собой младенцев в колясках. Некоторые женщины с колясками были совсем молодыми, может быть, не старше нас. К некоторым прилагались парни в татуировках, к другим – парни в деловых костюмах. И все они, казалось, осуждающе смотрели друг на друга. Как будто это был не фудкорт, а соревновение, кто круче. Люди проводили границы. На фудкорте было то же, что и везде. Изоляция. Самоуверенность. Тлен. Ничего удивительного, что скоро дойдет до Второй Гражданской войны… или это пепел мыши в моей голове внушает мне то, чего нет.