История частной жизни. Том 5. От I Мировой войны до конца XX века

Что интересно, обвиненная в разврате дама подала в суд за вмешательство в ее частную жизнь и добилась возмещения ущерба. Талса—это не Франция, где, согласно данным опроса, проведенного в 1966 году, три четверти молодых людей обоего пола, не достигших двадцатипятилетнего возраста, не считали, что «развод лучше, чем супружеская измена». Они, вероятно, как Александр Дюма, полагали, что «цепи супружества так тяжелы, что нести их следует вдвоем... а иногда и втроем». Если же подобная проблема возникает у американца, он без колебаний обращается к психоаналитику или сексологу и, веря в просвещенность специалистов, пользуется их советами. Если же и это не поможет, он разведется и женится вторично.

«Хардкор» в гостиной

Для уважаемого человека очень неприятно, если его замечают входящим или выходящим из зала, где показывают порнографические фильмы. С появлением видеомагнитофона стало возможно их смотреть—и пересматривать—у себя в гостиной, когда дети легли спать или ушли. Купить или взять напрокат кассету можно в любом супермаркете, желательно в том, что находится далеко от дома или работы. Может ли общество, продолжающее считать себя пуританским, согласиться на приватизацию подобного вуайеризма? Но может ли общество коммерсантов, превозносящее свободную конкуренцию и как заклинание повторяющее, что человек способен к самодисциплине, выступить в качестве цензора? Семейные ассоциации и феминистские лиги оказывали давление на местные власти, и кое-где в отношении коммерсантов, торгующих подобной продукцией, начались судебные процессы. Обвиняемые, даже пуритане, ссылались на свободный выбор потребителей. В июле 1985 года Верховный суд дал настолько размытое определение «похотливости» и «вожделению», что противоречие между этикой и выгодой преодолено не было. Если мы правильно понимаем, фильмы и книги не являются запрещенными, если они ограничиваются «оживлением сексуальных отношений». Авторы же «обсценных» произведений, наоборот, подлежат преследованию. Американские мудрецы оказались более чувствительными к этимологии слова «обсценный» (одно из значений латинского слова obscenus—зловещий, предвещающий недоброе), чем героиня Мольера, воскликнувшая: «Ах, боже мой, обсценно! Я не понимаю, что это значит, но, по-моему, это прелестно»³

.

Граница между естественной склонностью и потреблением весьма условна.

Французская чувствительность—более толерантная? менее лицемерная? или же латинская, в духе Аретино? — не концентрируется на этой проблеме. Маленькие «частные» объявления и реклама услуг девушек по вызову не вызывают жалоб защитников нравственности. Инициатива министра по правам женщин Ивет Руди о запрете использования женского тела в рекламных целях была высмеяна и практически не дала результата.

Регламентирование воображения и фантазий — не дело властей. Руководство телефонных компаний отказалось передавать подробные счета за телефонные разговоры именно из уважения к частной жизни, тогда как в США (во имя «честной и открытой коммерции») доступны все данные о междугородных телефонных разговорах.

Освобождение геев