История древнего мира

Самым знаменитым примером ранних египетских пиктограмм является изображение на т. н. «палетке Нармера» – памятнике, прославляющем правителя эпохи объединения Египта. На ее лицевой стороне царь изображен заносящим булаву над поверженным противником; выше него помещено изображение сокола, сжимающего в лапе веревку с привязанной к ней головой врага и восседающего при этом на шести стеблях лотоса (или, может быть, папируса), произрастающих на полосе земли. Смысл этой пиктограммы может быть передан следующим образом: «Царь (изображенный в виде сокола) захватил 6 тыс. пленных (если растение, на котором восседает сокол, – лотос, побег которого передает число 1000) либо «Область папируса» (если это растение – папирус)». Как видно, даже в понимании пиктограммы Нармера нет уверенности, и тем более она не передает какой-либо конкретной фразы, которую на древнеегипетском языке можно было бы записать только с использованием фонетических (т. е. передающих звуки) знаков.

Письмо с такими знаками зарождается уже в эпоху Нармера и окончательно оформляется к началу Древнего царства. В своем развитом виде древнеегипетская письменность состояла из знаков, передающих от одного до четырех согласных звуков (гласные, как во многих других афразийских, или семито-хамитских, языках не выписывались), и знаков, передающих различные понятия вне прямой зависимости от звучания соответствующих им слов, т. е. с помощью рисунка. Такие знаки могли употребляться либо как детерминативы, или определители, уточняющие чтение слов, написанных фонетическими знаками, либо самостоятельно, как идеограммы – смысловые знаки, передающие определенное слово (так, изображение солнечного диска с чертой под ним или рядом с ним – указанием, что данный знак является идеограммой, – читалось «ра», т. е. «солнце»). Когда сложилась письменность, основанная на этом принципе, в египетской культуре появилось само понятие текста, т. е. последовательности знаков, которая может быть прочитана определенным образом.

Уже в III тыс. до н. э. сформировались два типа древнеегипетского письма – собственно иероглифика,

т. е. система чисто рисуночных знаков, которыми делались монументальные надписи на стенах построек и иных памятниках из камня, и иератика, т. е. система знаков, измененных по сравнению со своими рисуночными прототипами в связи с тем, что ими писали на иных материалах, пригодных для записи текстов и их хранения в быту, – папирусе (особых листах, изготовленных из стеблей одноименного нильского растения) или остраконах (глиняных черепках или осколках камня). Эти две системы письма использовались для записи текстов на языке, грамматика и отчасти лексика которого с течением времени менялись: если язык Древнего царства и язык I Переходного периода – Среднего царства (т. н. среднеегипетский язык) достаточно близки, то новоегипетский язык, на котором стали говорить еще с середины II тыс. до н. э., а писать – с эпохи Эхнатона, сильно отличался от них по своему строю.

В I тыс. до н. э., когда на основе новоегипетского формируется т. н. демотический язык, для записи текстов на нем (прежде всего документов, но также и литературных произведений), складывается и особое письмо – демотика (букв, «народное письмо»), состоящее из особо модифицированных (и для современных исследователей трудночитаемых) знаков. При этом среднеегипетский язык (а вместе с ним иероглифика и иератика как типы письма), уйдя из живой речи, сохраняет (подобно латыни в эпоху европейского Средневековья) значение языка классической литературы, некоторых официальных надписей и религиозных текстов в течение не только всего II, но и I тыс. до н. э. Наконец, когда уже в первые века н. э. в Египет проникает христианство, для записи связанных с ним текстов на основе греческого алфавита создается т. н. коптское письмо.

Древнеегипетская литература

Особенности общественного развития Египта в III тыс. до н. э. уже говорилось, что прежде всего преобладание в восприятии египтян колоссальной фигуры сакрального правителя подавило развитие такой, казалось бы, обязательной для всех народов на раннем этапе их истории формы осмысления событий прошлого, как эпические сказания, прославляющие правителей как смертных людей, а также уделяющие внимание героям нецарского статуса. Ни одно из них не было записано египтянами, и лишь разрозненные их фрагменты (в частности, связанные с личностью Менеса и, видимо, передававшиеся из поколения в поколение изустно) дошли до нас благодаря слышавшим их греческим авторам.