История Древней Греции

13. При виде того, что творится среди ионян, вожди самосцев приняли теперь прежний совет сына Силосонтова Эака относительно предложения персов, когда он предлагал им покинуть ионийский союз. Самосцы приняли этот совет и потому, что замечали полное отсутствие повиновения в среде ионян, и потому, что очевидной казалась им невозможность одолеть могущество персидского царя: они хорошо знали, что, если бы даже тогдашний персидский флот и был разбит, явится против них другой, впятеро больший. Поэтому лишь только самосцы увидели, что ионяне отказывают в повиновении, они воспользовались этим предлогом, потому что очень дорожили сохранением в целости своих храмов и частных домов. Тот Эак, предложение которого приняли самосцы, был сыном Силосонта и внуком Эака; будучи тираном Самоса, он, подобно прочим тиранам Ионии, был лишен власти милетянином Аристагором.

14. Когда после этого выступили вперед на своих кораблях финикияне, ионяне выстроили против них свои корабли в длинный ряд, один за другим. С того момента, как флоты сблизились и вступили в бой, я не могу определить в точности, какие из ионян в этом морском сражении оказались трусами и какие храбрецами, потому что ионяне взваливают вину друг на друга. Говорят, что в это время самосцы, согласно условию с Эаком, подняли паруса и выступили из боевой линии, за исключением одиннадцати кораблей. Начальники этих судов воспротивились приказанию военачальников, остались на месте и принимали участие в морском сражении; за этот подвиг самосское Народное собрание постановило начертать на столпе имена их и их отцов как доблестных граждан; столп этот и теперь стоит на рынке. При виде бегства соседей своих, самосцев, лесбосцы сделали то же самое, равно как и большинство ионян.

15. Из числа ионян, оставшихся на месте сражения, хиосцы подверглись жесточайшему натиску, прославили себя блестящими подвигами и стойкостью. Как сказано выше, хиосцы доставили сто кораблей, а на каждом корабле было по сорок воинов из отборных граждан. Хотя они видели, как предательски действовало большинство союзников, но считали недостойным себя уподобляться трусам и, покинутые с ничтожным числом союзников, поддерживали сражение, пробиваясь между неприятельских судов; много кораблей они захватили, но потеряли бо́льшую часть своих.

16. На уцелевших кораблях хиосцы бежали в свою землю; напротив, все те, корабли которых вследствие повреждений становились негодными к употреблению, бежали, преследуемые неприятелем, к Микале, там вытащили корабли свои на берег и покинули их, а сами пешком отправились по материку. На пути хиосцы вошли в Эфесскую область как раз в ту ночь, когда эфесские женщины совершали празднество Фесмофорий. Эфесцы, ничего прежде не слыхавшие о положении хиосцев, теперь, при виде вторгнувшегося в их землю войска, были твердо убеждены, что имеют перед собой разбойников, посягающих на их женщин, устремились толпой из города на защиту своих и перебили хиосцев. Таковы были несчастья, со всех сторон обрушившиеся на хиосцев.

17. Между тем фокеец Дионисий, видя, что дело ионян проиграно, с тремя захваченными неприятельскими кораблями не вернулся назад в Фокею, так как хорошо знал, что она будет порабощена вместе с остальной Ионией. Он направился прямо в Финикию, там затопил несколько ластовых судов, похитил большую сумму денег и отплыл в Сицилию. Выходя оттуда в море, он занимался морским разбоем, причем никогда не нападал на эллинов, но на карфагенян и тирренцев.

К. Миола. Оракул. 1880 г.

18. Разбив ионян в морском сражении, персы осадили Милет с суши и с моря, подкопали стены, употребили всевозможные средства и окончательно взяли город на шестом году после восстания Аристагора; жители его обращены были в рабство, что согласовывалось с изречением оракула Милету.

19. Дело в том, что, когда аргивяне обратились к дельфийскому оракулу за советом о том, как спасти им свой город, получено было общее изречение: часть его касалась действительно аргивян, другая, добавочная, относилась к милетянам. О первом из этих изречений, касавшемся аргивян, я скажу впоследствии, когда до них дойдет мое повествование; изречение милетянам, хотя и не присутствовавшим там, гласило следующее:

Тогда и ты, Милет, свершитель преступных деяний,Станешь яством для многих и превосходным подарком,

Жены твои будут омывать ноги многим мужчинамс длинными волосами,И забота о нашем храме в Дидимах будет лежать на других.

Это и случилось с милетянами, когда бо́льшая часть мужского населения была истреблена персами, «носящими длинные волосы», когда жены и дети милетян низведены были к положению рабов, когда то святилище, что в Дидимах, с храмом и оракулом, было сожжено. О сокровищах, хранившихся в этом святилище, я упоминал неоднократно в других местах своего повествования.