История Древней Греции

149. Таков, говорят, был ответ сената, хотя оракул и запрещал им вступать в союз с эллинами. Они боялись оракула, но желали заключить тридцатилетний мир для того, чтобы в продолжение этих лет дети их достигли зрелого возраста; если же мира не будет, опасались они, то в случае нового поражения от персов сверх постигшего их несчастья они в будущем подпадут под власть лакедемонян. Далее говорят, что послы из Спарты отвечали на речь сената следующее: относительно мира они доложат народу. Что касается главенства, то им поручено дать ответ, и сказали, что у лакедемонян два царя, а у аргивян один, поэтому невозможно, чтобы один из царей Спарты отказался от участия в главенстве, но нет никакого препятствия к тому, чтобы рядом с двумя их царями аргосский также имел равное право голоса. Аргивяне рассказывают, что они не могли снести такого высокомерия спартанцев и предпочли покориться варварам, нежели уступить лакедемонянам; поэтому послам приказано было покинуть страну до захода солнца, ибо в противном случае с ними поступлено будет как с врагами. Так рассказывают об этом сами аргивяне.

150. Распространен в Элладе и другой рассказ, а именно: прежде чем идти войной на Элладу, Ксеркс отправил в Аргос глашатая. Как говорят, явившись туда, глашатай сказал: «Аргивяне! Царь Ксеркс объявляет вам следующее: “Мы полагаем, что Перс, от которого мы происходим, сын Персея и внук Данаи, рожденный дочерью Кефея Андромедой. Таким образом, мы ваши потомки. Ни нам не подобает идти войной на наших предков, ни вам в союзе с другими выступать против нас; поэтому спокойно оставайтесь дома. Если замыслы мои осуществятся, я буду ценить вас превыше всех народов”». Говорят, что аргивяне не оставили этого предложения без внимания и в то время ничего эллинам не обещали и ничего от них не требовали. Только после того-де, как эллины стали приглашать их к союзу, они обратились к лакедемонянам с требованием, чтобы иметь предлог оставаться в покое, ибо они заранее знали, что лакедемоняне не уступят им доли своей власти.

151. С этим рассказом согласуется, говорят некоторые эллины, следующий случай, имевший место много лет спустя, а именно: по какому-то другому делу в Мемноновых Сузах находилось афинское посольство с Каллием, сыном Гиппоника, во главе. В то же самое время и аргивяне отправили послов в Сузы спросить сына Ксерксова Артаксеркса: сохраняется ли еще с ними, как они того желали бы, дружественный союз, заключенный ими с Ксерксом, или же они считаются его врагами. Царь Артаксеркс на это-де отвечал, что сохраняется вполне и что ни к одному городу он не относится так дружески, как к Аргосу.

152. Посылал ли Ксеркс глашатая в Аргос с таким предложением и являлись ли аргосские послы в Сузы спрашивать Артаксеркса о союзе, достоверно сказать не могу. Я сообщаю только то, что рассказывают сами аргивяне. Полагаю только, что если бы все люди собрались со своими пороками в одно место с целью обменяться ими с соседями, то, пристально взглянув на пороки соседей, каждый охотно унес бы с собой назад бремя пороков, с коим пришел. Так и поведение аргивян было не самое позорное. Я обязан передавать то, что говорят, но верить всему не обязан; это замечание имеет силу относительно всего моего повествования. Действительно, говорят и то, что аргивяне пригласили персидского царя идти на Элладу после того, как война их с лакедемонянами оказалась несчастной, когда своему тогдашнему положению они готовы были все предпочесть. Это об аргивянах.

153. Другие послы от союзников явились в Сицилию для переговоров с Гелоном; в числе их был и Сиагр от лакедемонян. Предок этого Гелона, обитатель Гелы, происходил с острова Телос, что у Триопия. Он принял участие в основании Гелы линдянами с Родоса и Антифемом. С течением времени потомки его были верховными жрецами божеств преисподней и непрерывно исполняли эту обязанность, после того как один из предков их, Телин, приобрел это звание следующим образом. В город Макторий, лежащий к северу от Гелы, бежало несколько гелейцев вследствие поражения в усобицах. Телин отвел их обратно в Гелу без всякой вооруженной силы, лишь со святыней этих божеств. Получил ли он откуда-нибудь святыню или приобрел непосредственно, этого не могу сказать; только полагаясь на нее, он возвратил беглецов в Гелу с тем условием, чтобы и потомки его были верховными жрецами этих божеств. В рассказах о том, как Телин совершил столь трудное дело, странно для меня еще следующее обстоятельство: я полагаю, что подобное дело может быть исполнено не всяким человеком, но мужественным только и сильным; между тем обитатели Сицилии рассказывают о Телине противное, что он был женственный и очень слабый человек. Так приобрел он это звание.