У ломбардских вальденсов, аргументирует Мюллер, еще до их отделения должна была быть организация, некоторая замкнутость — eine gewisse Geschlossenheit. Они, как позволяет предполагать история их отделения, должны были обладать известным самосознанием, общинным духом. Допустим это. Во-первых, аргумент такого порядка не может нам дать понятия о степени предполагаемой Geschlossenheit и о времени ее появления. Когда она возникла: в 1205 г. или еще в конце XII века? И может быть, такая же «обособленность» была и у французской группы. Появление в начале XIII в. (в 1208–1210 гг.) societates Дуранда и Бернарда уже позволяет предполагать известную дифференциацию вальденства, группировку его. Во-вторых, согласимся, что ломбардское братство ранее и сильнее других почувствовало потребность в организации, ранее замкнулось. В каком отношении стоит это к гумилиатам? Ломбардцы могли быть раньше и крепче организованными по многим причинам. Может быть, обособляла их и предоставляла собственным силам дальность от центра вальденства — южной Франции и слабость сношений с ним. Может быть, население Ломбардии обладало большими организационными навыками, а постоянное сожительство с другими сектами: катарами, арнольдистами, теми же гумилиатами, делало обособление необходимым. Может быть, отделению от основной группы способствовали рано проявившиеся особенности учения и т. д. Какую роль могли играть тут гумилиаты? Только ли они обладали организационными навыками? — Сомнительно. Преобразовали ли они организацию вальденсов на свой образец? — Неверно. Основной принцип societatis вальденсов — апостольство — от них исходить не мог: между организацией вальденсов и организацией гумилиатов нет ничего общего. Остается одно: гумилиаты привели к Pauperes Lombardi свои конгрегации. Но это не отразилось заметным образом на организации самой societas, и влияние на нее congregationes laborancium едва ли отличалось от влияния существовавших и у французов «школ». Так аргумент Мюллера сам собой отпадает.