История евреев Советского Союза (1917-1939)

Еврейское население настороженно отнеслось к перемене власти. В массе своей оно было консервативно‚ желало сохранить традиционный образ жизни, следуя заветам предков и указаниям авторитетных раввинов‚ а потому не поддерживало радикальные идеи‚ которые могли привести к необратимым изменениям в еврейской среде. Существовала и национальная память‚ отягощенная воспоминаниями тяжелейших бедствий; не было недостатка в примерах из прошлого‚ которые предостерегали от чрезмерного участия в делах других народов‚ особенно в периоды народных волнений‚ грозивших евреям неисчислимыми жертвами.

Еще свежи были в памяти кровавые погромы 1905 года; наиболее дальновидные люди уже тогда прозревали наступление "диких‚ жутких" времен‚ и не случайно заметил философ М. Гершензон: "Каковы мы есть (русская интеллигенция)‚ нам не только нельзя мечтать о слиянии с народом‚ – бояться его мы должны пуще всех казней власти и благословлять эту власть‚ которая одна своими штыками и тюрьмами еще ограждает нас от ярости народной". (То же самое говорил еврейский мудрец рабби Ханина за две тысячи лет до описываемых событий: "Молитесь о благополучии верховной власти. Если бы не страх перед ней‚ люди глотали бы друг друга живьем".)

Наступили времена‚ когда восстал брат на брата‚ сосед на соседа‚ русский на русского‚ украинец на украинца‚ еврей на еврея. Евреи оказались среди тех‚ кто свергал Временное правительство‚ были они и в рядах его защитников: в день большевистского переворота в Зимнем дворце оказалось немало юнкеров-евреев – Гольдман‚ Шварцман‚ Шапиро‚ братья Эпштейн и другие.

Поручик А. Синегуб‚ командир взвода юнкеров (последние часы перед штурмом Зимнего дворца): "В коридоре творилось что-то невероятное. Галдеж. Движение казаков‚ собирающих свои мешки. Злые‚ насупленные лица. Все это ударило по нервам‚ и я‚ вскочив на ящик‚ стал просить‚ убеждать станичников не оставлять нас... "Ничего с ними не сделаете‚ – пробившись ко мне‚ заговорил подхорунжий. – Когда мы сюда шли‚ нам сказок наговорили‚ что здесь чуть не весь город с образами‚ да все военные училища и артиллерия‚ а на деле-то оказалось – жиды да бабы‚ да и правительство тоже наполовину из жидов. А русский-то народ там с Лениным остался... Вольному воля‚ а пьяному рай..." И эта отповедь‚ и эти смешки взбесили меня‚ и я накинулся с обличениями на подхорунжего: "Черти вы‚ а не люди? Кто мне говорил вот на этом самом месте‚ что у Ленина вся шайка из жидов‚ а теперь вы уже и здесь жидов видите. Да‚ жиды‚ но жид жиду рознь"‚ – вспомнил я своих милых‚ светлых юнкеров... Казаки уходили‚ и в этом было что-то дикое‚ жуткое..."

Через четыре дня после октябрьского переворота восстали юнкера петроградских военных училищ‚ "дети-герои"‚ – среди них были и юнкера-евреи. Одним из руководителей восстания стал А. Гоц‚ глава вновь созданного Комитета защиты родины и революции; юнкера заняли телефонную станцию и Инженерный замок‚ пытались захватить Петропавловскую крепость и Смольный‚ но части Петроградского гарнизона к ним не присоединились‚ не поддержали их и казаки‚ на чью помощь надеялись. Очевидец свидетельствовал: "Тяжко было смотреть на безнадежное упорство обреченных. Юнкера сдались только после того‚ как снаряды разнесли стену. Несколько человек пробовали спрятаться‚ но солдаты в слепой жестокости выбросили их из окон верхних этажей на мостовую. Другие бежали в сторону Невы – но и этих похватали на мосту и сбросили в реку. Всех‚ кто был заподозрен в малейшей связи с мятежом‚ забрали‚ отправили в Петропавловскую крепость или выдали кронштадским матросам‚ – больше их не видели".

Большевики подавили восстание‚ и петроградские газеты сообщали: "За последние дни петроградская еврейская община оплакивает свои многочисленные жертвы‚ как в дни еврейского погрома. На еврейском Преображенском кладбище за один день похоронено пятьдесят жертв. Среди похороненных тридцать пять юнкеров‚ убитых при осаде Владимирского училища и телефонной станции..." "В Петропавловской крепости сидят юнкера: Лившиц‚ Мирончик‚ Берент‚ Берман‚ Левин‚ Моисей‚ Соломон‚ Моисей‚ Гуревич‚ Абрам‚ Арон‚ Соловейчик..." (Названы тридцать пять имен‚ из них двенадцать – еврейские.) Писатель В. Короленко предостерегал наркома А. Луначарского: "Вы торжествуете победу‚ но эта победа гибельная для победившей с вами части народа‚ гибельная быть может и для всего русского народа в целом".