История Фрэнка

С Мией Фрэнк нашел в постели такой жар, который уже начал подзабывать. Эта девушка с коротко стриженными волосами, в прозрачных платьях, действовала на него как «виагра». Миа стерла Аву — в одно мгновение.

Но что это он? В ресторане он оставлял ее где-то с краю, шутил со своими дружками, совершенно не заботясь о новой мадам Синатра. Миа дулась. Когда он пел, и она сидела в зале, он бросал в микрофон обидные замечания в ее адрес. Она убегала вся в слезах. Ее желание сделать карьеру в Голливуде ему крайне не нравилось. Ему нужна была жена, которая бы занималась им, которая ждала бы его дома. Ссоры, швыряние телефонных трубок, хлопанье дверьми, бесконечные прощания. Фрэнк доставал ее своими ультиматумами. Она уехала сниматься в «Ребенке Розмари» с Романом Полански.

Они развелись в 1968 году. Миа потребовала только свое любимое кресло-качалку и уехала в Индию к Махариши Манеш Йоги, гуру группы «Битлз». Трансцедентальная медитация как лекарство от года жизни с Синатрой.

В 1992 году, когда у нее начались проблемы с Вуди Алленом, Фрэнк ей позвонил. Не хочет ли она, чтобы этому сукиному сыну переломали ноги?[18]

Не было Синатры-женщины. И не могло быть. Это терминологическое противоречие. Попробуем, однако. Барбара Стрейзанд? Вы шутите. Мадонна? Плохо сложенная горничная, которой все ее миллиарды и косметические операции так и не помешали иметь пухлые руки с пальцами красными, как от мытья посуды.

То же самое можно сказать и о французах. Нет эквивалента. Трене? Слишком неуместно веселый нрав. Морис Шевалье? Почему не Любезный, пока вы таковым являетесь?

Ив Монтан — возможно. Песни, кино, политика, Италия, Мэрилин, Синьоре. Надо проверить.

Что касается французов, он их грабил. Своровал у них песни «Опавшие листья» («Осенние листья»), «И теперь» («Что теперь, любовь моя?»), «Не покинь меня» («Если ты уйдешь»), «Как обычно» («Мой путь»).

Концерт получился замечательным. На сцене «Песков» в сентябре 1966 года Фрэнк выступал с оркестром Каунта Бейси. Его первая фраза была старой доброй: «Я хочу, чтобы все эти люди убрались из моей комнаты», и только за этим последовало: «Добрый вечер. Привет!» Он начал с «Полетай со мной». Будучи владельцем, ответственным перед своими клиентами, он извинился за неприятности, вызванные перестройкой отеля, повернулся к Бейси и его «Стейнвею»: «Нам с Бейси не повезло. В воскресенье пошли в “Большой Каньон”, а там закрыто!» Между двумя «стандартами» он вспомнил своего приятеля Дина Мартина. Одно его имя вызвало смех в зале. Что еще придумал Фрэнк? Поехало: «Видите ли, мистер Мартин часто падает на улице. Это пьяница, пьяница абсолютно неслыханный. Если бы создали олимпийскую сборную по пьянству, он был бы ее тренером. У него в Беверли-Хиллз, не употребляют алкоголь после ужина, но там не садятся за стол раньше трех часов утра! Как можно ужинать, если вы валяетесь на спине в столовой?» Ах, он так хорошо себя чувствовал. Этот уголок Невады — это его знакомая местность. Он вздохнул с удовольствием: «Моему телу, может, и пятьдесят, но мне самому — всего двадцать восемь». И вдруг прервал свой монолог: «Я, может быть, спою что-нибудь, пока мне не исполнился пятьдесят один... Прошу прощения, двадцать девять!» И это было «С тобою я так молод». Браво, артист. В зале один тип выкрикнул: «Еще одну!» Фрэнк метко послал удар: «Еще одну чего? Мы пока не в баре. Еще одну — это то, что я собираюсь сказать официанту через одну минуту». За кулисами его ждал «Джек Дэниэлс».

Со льдом или безо льда?

Как все было легко тогда. Как все казалось очевидно и вечно.

Выступления Сэмми всегда оказывались длиннее, чем предусматривалось. Однажды вечером Синатра увел его со сцены с помощью двух ночных сторожей. У него был такой крикливый смех.

С Дином Фрэнк организовывал конкурсы чаевых. Кто оставит больше. Купюры лились дождем к огромной радости шоферов, портье, слуг, метрдотелей, крупье, носильщиков.

Однажды вечером, напившись у Уильяма Стайрона, писатель и певец попытались позвонить Фиделю Кастро, чтобы пожаловаться: в Новой Англии больше невозможно найти настоящую гаванскую сигару.

У этих старых развалин еще был кое-какой ресурс. Его сын слушал только «Битлз»? Дин Мартин ему пообещал: «Я прогоню твоих маленьких дружков из хит-парада». И эта миссия была успешно выполнена песней «Все любят кого-то». А что, нет?

В 1967 году его старый соперник Говард Хьюз — тот самый, кто хотел увести у него Аву, девушку, которая в свое время танцевала с голыми ногами в Пуэрто-Рико, — купил «Пески». Росселини, который ненавидел это дерьмо почти так же, как и Фрэнк, запретил своим близким родственникам путешествовать рейсами компании «ТВА», принадлежавшей миллиардеру. Новые инструкции уточняли: у Фрэнка больше нет кредитной линии в казино. Он подрался с Карлом Коэном, управляющим отеля, потерял в стычке зубы. Реакция не заставила себя ждать: он перешел через дорогу и подписал эксклюзивный контракт с «Дворцом Цезарей». Этот старый негодяй Хьюз имел интрижку с Авой. Но дальше дело не пошло. Лас-Вегас уже не был сексодромом номер один.