История Фрэнка

Несколькими месяцами позже наступила очередь Дино. Какая-то черная серия. Синатра был настолько опустошен, что у него не хватило мужества прийти на погребение. «Он был моим братом. В хорошие и в плохие моменты мы всегда были друг за друга. Он был, как воздух, которым я дышал... Всегда рядом».

А Барбара умоляла его прекратить курить. Но есть вещи, которые невозможно бросить.

Как много людей, с которыми я так и не повстречался: Соте, Трюффо, Жан-Луи Бори, Tрумэн Капоте, Поль Жегофф, Паскаль Жарден, Морис Роне (а ведь мог бы, если бы действительно хотел этого, если б немного постарался)

[27].

Его скелет ослаб повсюду. Теперь у него были только моменты слабости. Головокружения. Туман. Он оброс жиром, он спотыкался на сцене. Тело приобрело округлые контуры бочки. На щеках красные пятна завоевывали все больше пространства. Белки глаз стали желтоватыми, водянистыми, оранжевыми. Под глазами набрякли мешки. Волосы все больше редели. Сформировался устойчивый двойной подбородок. У него всегда была блестящая влажная кожа, похожая на кусок ветчины под целлофаном. Как карманные деньги, завелись недомогания. Жизнь, настоящая жизнь — он чувствовал ее лишь на ощупь. Излишества и прожитые годы требовали своего. Но вопрос о том, чтобы следовать режиму, даже не стоял.

Барбара зовет его ужинать. Дерьмо.

В Чикаго он закончил свой прощальный концерт 22 октября 1994 года такими словами: «Я желаю вам дожить до ста лет, и чтобы последний голос, который вы услышите, был моим». Конец пройденного пути. Возвращение в небытие. Я оставляю вас вашим дурацким рэперам.

Двадцатый век действительно закончился. Синатра поклонился и ушел, пока не стало слишком поздно. Старики никогда не кончают с собой. Давай, музыка. Подать сюда клоунов.

Я всегда хотел написать роман, который начинался бы с этой фразы: «Синатра был музыкой моего развода». Герой напивается в одиночестве в гостиной, слушая «Однажды». Слишком много виски, под завязку, брюхом к осознанию того, что детей своих он больше не увидит, нашему человеку хуже некуда. Синатра умел превосходно вырубать на прощанье. Всю ночь опустошенный тип крутил альбомы — снова и снова. Он даже выбился из сил. В целом от него остались только проигрыватель и пластинки Синатры. Человек, который хранит свою коллекцию Синатры, не может быть абсолютно безнадежным.

Если бы ему сказали: Фрэнку Синатре — восемьдесят лет. На свой день рождения он дал концерт. «Мой путь» — он пел эту песню в дуэте с Паваротти. Сделал паузу и попросил, чтобы ему принесли стакан воды. «Я сказал: воды» (смех в зале). По этому случаю, Эмпайр-стейт-билдинг был освещен голубым светом, замечательным голубым цветом его глаз.

Настоящее вращается в западне. Его изображение украшает кредитные карточки. Владельцы «Синатра МастерКард» могут получить кредит в 50 000 долларов, бонусы для путешествий. Может, следовало остановиться в расходах.

Да, но немного раньше он напился у себя дома с Брюсом Спрингстином и Бобом Диланом. «Отличные парни». Они пели, играли на пианино. Стаканы бурбона следовали один за другим. На следующий день он подал Барбаре мысль — приглашать ребят почаще. Реплика почтенной женщины: «Только через мой труп».

Рассмотрите его хорошо, этого старого негодяя — как он записывал «Лос-Анджелес — моя дама» в Нью-Йорке с Квинси Джонсом. Он был весь красный, без очков не мог разобрать текст. Он зажигал сигарету между каждыми двумя куплетами. Он всегда умел делать это. Улыбка, с которой он выдыхал дым. Ему тридцать лет — вдруг.