История героя: Огонь наших душ

Очистка джонки обещала продлиться долго, но другого выхода, кроме как перейти на неё всей командой, не было - после беглого осмотра выяснилось, что кроме кое-как закрытой течи в днище, шлюп может “похвастаться” вырванными с корнем мачтами, почти отсутствующим фальшбортом[5], парой пробоин выше ватерлинии[6] - выстрелы из пушек так и не увиденных Кьеллом пиратов, и пушечными портами, изрядно расширенными вывалившимися из них орудиями. Кораблик был пустой скорлупой, дотащить которую до порта можно было разве что божественным провидением. Так что, поставив паруса и взяв курс на Порт Маже - место, находящееся на линии движения Эотаса, - матросы направили свои немногочисленные силы на скобление, драенье, и вышвыривание за борт лишнего. Кьелл лично, свесившись с борта на веревочной петле, не жалея краски замазывал крупные буквы “Шальная Шлюха”.

Примечания

[1] Каситá/casitá (вайл.): капитан.

[2] "...Сейчас я выбью из тебя все это рыцарственное дерьмо": фраза, произнесенная бандитом Цитадели Черного Ветра, незадолго до того, как его жизнь трагически оборвалась. Это событие происходит сразу же после вступительной катсцены игры Tale of Wuxia.

[3] О названии джонки Фиргиста: оно, The Heaving Harlot, является адовейшим плохим пиратским каламбуром. Игра его неприличных слов подразумевает коллоквиализм "heave-ho", означающий что-то вроде "раз-два-взяли". "Heave" в нем обозначает некое движение, а "ho" - побудительный возглас. Также "ho", как и "harlot", означает "проститутка". То есть, The Heaving Harlot - это "находящаяся в возвратно-поступательном движении женщина легкого поведения".

[4] Склянки: мореманский способ измерения времени.

[5] Фальшборт: ограждение по краям наружной палубы корабля.

[6] Ватерлиния: линия соприкосновения спокойной поверхности воды с корпусом корабля.

Глава 3. Замешательство

Море Дедфайра, близ Порта Маже

Подойти к пирсам Порта Маже оказалось проблемой — недавний шторм не пожалел стоявшие на рейде[1] корабли, утопив достаточно, чтобы превратить бухту в лабиринт из деревянных остовов. Эдер и та самая матрос-девица, вайлианка по имени Иррена, старательно работали веслами, пытаясь провести шлюпку к берегу. Для выхода в люди все навели лоск — Иррену, избавившуюся от матросской куртки и распустившую волосы, уже никто не спутал бы с мужчиной; Кьелл переоделся в свежие камзол и сорочку, а за плечами пристроил удобный и вместительный вещмешок; даже Эдер потратил время на то, чтобы начистить свою неизменную броню.

Гламфеллен, сидя на банке[2], поначалу боролся со скукой — отвлекаться на очередной цикл культивации почти не требовалось, благодаря его уникальным меридианам, а помощь девушке с веслом и таковому же юноше, — впрочем, скорее, матерому мужику, — не была нужна. Потом ему вспомнилось словечко, оброненное Эдером после боя с Фиргистом.

Сайфер. Память Кьелла с готовностью выдала информацию об этой ветви мистических искусств, основанной на управлении душевной эссенцией, своей и чужой. Бледный эльф был довольно сильным сайфером, проявив способности еще в отрочестве, и отточив их позже, в Дирвуде. Тамошняя сайферская школа была весьма развита благодаря соседству с Эйр Гланфатом, домом орланов — расы пси-чувствительных разумных.

«Анимантия без механических костылей. Плюс, если это искусство не синергирует с моими способностями Видящего, я съем свою шляпу.»

Пусть шляпы на эльфе не было, и он в любом случае был в безопасности, эксперименты были начаты незамедлительно. Кьелл сосредоточился душевным восприятием на Иррене и попытался очистить ее эссенцию от примесей усталости, одновременно переливая ей часть своей свободной энергии. Девушка воспряла, заработав веслом вдвое бодрее, чем заслужила недовольный комментарий Эдера — лодка завертелась от ее чрезмерного пыла. Впрочем, ответный взгляд, брошенный вайлианкой на блондинистого дирвудца, был предельно далек от недовольства. Эксперименты над ее душевной эссенцией явно добавили ей не только бодрости.

«Кое-кому сегодня ночью может обломиться сладенького,” удивленно подумал эльф. «Может, даже до новой рубашки дело дойдет, ха-ха. Вот интересно, смогу ли я повторить эффект? В любом случае, ни на ком из троих в лодке экспериментировать не стоит — на себе только дурак будет, Иррене уже хватит, а усиление либидо у обьекта ее похотливых взглядов точно приведет к конфузу.»

Шлюпка гулко стукнулась бортом в доски причала, и Иррена, явно красуясь, ловко выскочила на пирс и примотала швартовочный конец к кнехту. Кьелл взирал на это с усмешкой, а Эдер — с извечным непробиваемым спокойствием.

«А вдруг все дело в его трубке, и том, что в нее набито?» наполовину всерьез подумал эльф. «Ноу вуман ноу край, донт ю ворри эбаут э синг[3], и так далее?»